— Джейми… — взволнованно шепнула Элин, после того как он присоединился к ней. — Ты уверен, что мы поступаем правильно?
— Да. После стольких лет ожидания. Я совершенно в этом уверен! — раздался в ответ хриплый шепот. Затем он притянул ее к себе, спрятав лицо в пышной массе волос.
Элин словно пребывала в сладком трансе. Она наслаждалась теплом тела Джеймса, явственно ощущая его сквозь тонкий шелк блузки, знакомым запахом одеколона и прикосновениями губ, медленно перемещавшихся от лба к вискам, затем к векам, а потом ниже, к уголкам ее губ.
Джеймс с дразнящей медлительностью покрывал поцелуями рот Элин, вызывая в ее теле волны чувственной дрожи. Затем его влажные губы стали более настойчивыми, и его язык проник ей в рот. Элин отвечала Джеймсу со всей страстью. Ей казалось, что она словно тонет в морской пучине, постепенно растворяясь от удовольствия по мере погружения. Ее пальцы еще глубже зарылись в волосы Ньюмарка, как будто она хотела увлечь его с собой.
— Моя милая, прекрасная Элли… — выдохнул Джеймс, не переставая ласкать ее грудь.
Затем он принялся быстро расстегивать пуговицы на ее блузке, и вскоре Элин с наслаждением ощутила прикосновение его ладони к своей обнаженной груди. Потом Джеймс склонился над ней и стал целовать соски.
Всецело захваченная чудесными переживаниями, Элин даже не заметила, как Ньюмарк освободил ее от одежды. Сейчас ее сознание отзывалось лишь на прикосновения его губ. В ее теле не осталось ни единой клеточки, которая бы не пробудилась к жизни пронзительной чувственностью умелых мужских ласк.
— О Боже! Джейми… — простонала Элин. Она горела пламенем в его объятиях, напряженно выгибаясь под его твердым и бугристым от мускулов телом, и ее самозабвенный отклик подстегивал и без того стремительно нараставшее возбуждение Ньюмарка.
Элин продолжала в полузабытьи выкрикивать имя Джеймса, и, когда ей стало казаться, что она не выдержит напряжения, он раздвинул ей бедра и с глухим гортанным стоном проник в нежную горячую глубину ее тела. Под воздействием его мощных ритмичных движений Элин впала в полное исступление. Она до конца разделила с ним наполненный безудержной страстью восторг единения, а затем они оба одновременно нырнули в темные глубины завершающего наслаждения. Элин показалось, что прошла вечность, прежде чем она вновь всплыла на поверхность, окруженная негой и теплом объятий Джеймса.
Потом, когда они лежали в обнимку и голова Элин покоилась на его груди, а он прижимался губами к ее теплой макушке, казалось, что счастливее и насыщеннее этих мгновений в их жизни ничего не было. Но позже, пробившись сквозь сладкую полудрему, в мозгу Элин возникло знакомое имя.