"Помолившись богу, можешь спокойно заснуть, добрый, честный ландскнехт. У русских есть хорошая пословица: "утро вечера мудреней". Ты родился под счастливой звездой - тебе суждено выполнить великую миссию своего императора, богом хранимого цезаря!"
- Спокойной ночи, гер Штаден, - с самодовольной улыбкой сказал немец вслух, укладываясь спать. - Лишь бы не приснилась фрау Катерина. Сохрани бог!
XIII
Не всем молодым побегам суждено стать большими деревьями, не всем и "новым людям" суждено стать угодными, полезными государю, помощниками.
В бурях, в зимних стужах, в лесных пожарах растут молодые деревца, и немало их гибнет. Оставшиеся вырастают крепкими, прямыми, подстать самому старому дубу. Добро и на том!
Такие мысли мелькали в голове царя Ивана Васильевича, когда он верхом на коне объезжал ряды своего недавно обновленного молодого полка "тысячников". Каждого из этих людей знал он в лицо, - не первый год присматривается к московским и иных уездов дворянам.
Они стоят, вытянувшись, смирнехонько, провожая глазами царственного всадника. В их глазах послушанье, готовность по первому слову государя ринуться в огонь и в воду. Многие из них уже бились на глазах царя и под Казанью и под Полоцком, где одержаны были великие победы. Они явили себя храбрыми воинами, не жалевшими своей жизни.
Многие из них были усланы им, царем, и в иные земли.
В Англию плавал Федор Писемский; в Данию - князь Ромодановский и дворянин Петр Совин. В Горские Черкасы "у черкасских князей дочерей смотрети" ездил Федор Векшерин; в те же горские края на Кавказ царем были не раз посылаемы Иван Федцов и Никита Голохвостов. К турецкому султану ездил послом Иван Новосильцев.
Да и многие другие "тысячники" славно послужили царю и родине, будучи в послах.
Мог ли царь не полюбить их?! Мог ли он оставить без внимания их усердие, их молодое удальство, их бешеную смелость, их ратную дерзость?!
В Москве говорили втихомолку, будто Иван Васильевич хочет набрать себе таких молодцов до шести тысяч. А зачем, - никто того не знает.
Бояре дивуются затее царя, не могут спокойно смотреть на его привязанность к новым этим людям, молодым, почти не знавшим тихой, мирной жизни теремов.
Бояре не раз говорили царю, что неладно так-то: молодость-де подобна ветру, и нельзя положиться на полк из худородных либо вовсе безродных посадских и уездных молодых дворян, на детей боярских, на "робят земских и подьяческих", ибо нет у них должного понятия о чести, нет у них и твердых уставов домовитости, как у боярства и княжеских детей.