Вернулся Данилка Чулков с Федором Басмановым.
- Федька! Возьми стрельцов, разгони дворню с государева двора, да пошли татар, чтоб коня сего отвели во двор, - приказал царь.
Высокий красивый юноша, Федор Басманов, низко поклонился сначала Ивану Васильевичу, а затем царице и быстро скрылся в дверях конюшни.
- Вот какие у меня молодчики! - тихо сказал царь, кивнув вслед Басманову.
Боярин Фуников и князь Репнин, выйдя из храма Успения и увидев двух дьяков, которые, сгорбившись и растопырив руки, прильнули лицом к ограде государева двора, остановились.
- Пойдем заглянем и мы, - прошептал Фуников.
- Противно!.. Бок о бок с худородными, - недовольно пробурчал Репнин.
- Апосля отплюнемся... - дернул его за рукав Фуников.
- Ну, да ладно, - махнул рукой Репнин. - Все одно уж опозорены.
Как и те два дьяка, прильнули и они к ограде и стали вглядываться в щель между досок.
Они увидели то, что и во сне им никогда не могло присниться, а если бы и приснилось, то они с испуга начали бы так кричать, что всех бы домашних своих уродами сделали.
А тут и кричать-то нельзя, потому что совсем недалеко у забора стоял сам государь.
"С нами крестная сила!" - прошептали оба.
Прямо на них бешено неслась лошадь, а на ней верхом сидела царица. Волосы ее развевались по ветру, глаза сверкали, она громко гикала, размахивая кнутом. На самой короткий, подбитый мехом кафтанец, какой-то рудо-желтый чешуйчатый кушак шамохейский, чоботы турские, тоже желтые, бусурманские, и шальвары стеганые, бусурманские... Срам!
- Гляди! - зашелестел в ухе Репнина шепот боярина Фуникова. - Ведьма! Настоящая ведьма!
- Бусурманка проклятая, испугала как! - тяжело отдуваясь, проворчал Репнин.
- Гляди, князь... Сам-то осклабился, ровно бес...
- Он и есть бес!.. В преисподней бы им обоим...
- Ой, какой грех! Баба в татарских портках... Петрович, успокой... сердце холодеет.
- Челяднину надобно поведать. Пущай смутит церковную братию.
- Гляди! - зашелестел в ухе Репнина шепот боярина... - Едва дышит конь...
- Баба кого хошь загонит, особливо такая... Срам-от какой, господи!
- Остановилась... Конь весь в мыле... Царь снимает ее... Тьфу ты пропасть! Господи боже мой! Грех-то какой... в портках...
- Бес не ест, не пьет, а пакости делает... У нас ему простора много...
- Снял. Держит ее на руках... Силища-то какая! Оба смеются... Она, будто не супруга, а девка блудная, сама виснет на нем... Господи, до чего дожили!
- М-да, царек... бодучий!.. Куды тут. Што и говорить: рогом - козел, а родом - осел. Не то еще увидим...
- Ах ты, мать твою!.. Согрешишь, ей-богу!.. Гляди, и лошадь в морду лобызает... Сперва царя, потом лошадь... Што ж это такое!