- То-то и дело, што не всегда, - заметил он, подозрительно оглядывая ее с ног до головы.
- Да што же это с тобою, государь мой? - готова была расплакаться она.
- Правды хочу, чести, ан этого и не вижу...
Феоктиста Ивановна окончательно растерялась.
- Бог тебе судья, Василь Григорьич!.. Всё не так, всё не по тебе... Уж, кажись, худчее меня никого и на свете нет!..
- Жена! - гневно вытаращив глаза, крикнул Грязной. - Не подобает бабе мужа поучать! Отвечай: пошто детей не рожаешь? Коли жена склонна ко благому житию, она плодовита есть, а коли жена подобна сухой смоковнице, стало быть, она неплодна и место ее единственно лишь во святой обители...
Феоктиста Ивановна сидела у стены на скамье потрясенная словами мужа. Обида была так велика, что она не смогла и слова молвить.
- Супружескую тяготу, - продолжал Грязной, видя ее смущение, - я, подобно древнему праведнику, несу с терпеньем, без роптанья. Коли нет у нас доброй любви с тобой, не согласнее ли тебе удалиться в монастырь, украсившись иноческим саном?
Этого Феоктиста Ивановна не могла стерпеть. Собралась с силами и храбро сказала:
- Наскучила я тебе, так отпусти... уйду... Бог с тобой!.. Живи без меня, как хочешь.
Василий Григорьевич оторопел. Никогда раньше он не слыхивал таких дерзких речей от своей супруги. А теперь она стояла у стены, побледневшая, гневная, непокорная, вызывающе вытянувшись... "Господи помилуй! Что это с ней?" У него вдруг мелькнуло: "Какая, однако, у Феоктисты красивая, высокая грудь!"
- Не испугалась я! - крикнула она громко и дерзко.
- Вот тебе и на! - Грязной сразу осел. Теперь он был вконец озадачен. Сидел, как пришибленный, стараясь не встречаться взглядом с женой.
"Что с ней? - продолжал он про себя удивляться. - Этак она меня и прихлопнуть может... Ночью... Во сне. Моим же мечом, а то и шестопером!"
- Иль тебе приглянулась другая? - с невиданной доселе яростью и злорадством продолжала Феоктиста. - Иль тебе захотелось бросить меня? Ну што ж. Бросай! Я и сама уйду. Не цвету я в твоих хоромах, мучаюсь!
"Ой, ой, ой! - всполошился озадаченный необычным видом жены Василий. - Вот тебе и монастырь! Ах ты, змея подколодная! Ах ты, ведьма! Ишь ты, расходилась".
- Феоктистушка! - начал было он, притворившись ласковым.
- Молчи, слуга сатаны! - пронзительно взвизгнула она.
Ее трудно было узнать. Какой-то новой, чужой показалась она и наблюдавшим за ней через щель в двери дворовым. У Аксиньи-девки мурашки по телу забегали: уж не из-за нее ли ссора?
И вдруг страшный вой огласил дом Грязных. Рыданья вырвались из груди Феоктисты Ивановны. Девушки в страхе убежали, попрятались по углам. Василий вскочил, растерявшийся, испуганный. Он попробовал было подойти к жене, но она оттолкнула его.