— Здравствуйте, — Аркадий встал, вытер тряпкой руки.
— Рисуете?
— Как видите.
— Ну рисуйте, рисуйте, не будем мешать.
И вновь затрещали кусты под тяжестью шагов.
— Ребята, надо менять остров, — сказал Аркадий, — эти двое из полиции.
Пять лет прошло с тех пор, как семёновцы сожгли баррикады на Пресне. Плывёт над Россией зловещая тень Столыпина. Цензура беспощадно душит левые газеты, тюрьмы забиты революционерами. А в Москве подполковник Спиридович создал новую «прогрессивную» организацию «Союз Русского народа». У них программа простая — весь вред на святой Руси от жидов, иноверцев и социалистов. А значит, бей, спасай матушку Русь.
А в городе демонстрации. Лавочники и дворники носят царёвы портреты и иконы, пьяно орут: «Боже, царя храни». Полиция не вмешивалась. Партия официальная. Пусть демонстрируют.
— У нас ведь свобода, — усмехался в усы полицмейстер.
Внизу со звоном вылетело стекло. Тяжёлые удары гулко разнеслись по дому. Закричала на улице женщина.
— Аркаша! Там эти, с иконами, лавочника-еврея бьют.
Лицо матери бледное, с прыгающими губами, в глазах ужас. Он шагнул к окну. Внизу люди, много, человек двадцать. Картузы, сапоги, бутылки, чубы на потных лбах. А на мостовой лежит, закрыв голову руками, сосед Лазарь Львович, хозяин маленького магазина книг.
Звенят стёкла. Слышно, как бьют сапоги. Гах, гах, гах.
Он как стоял, так и прыгнул вниз, в центр. Не лица — маски. Глаза мутные, звериные оскалы, дух пьяный.
— Назад, сволочи!
— Ах ты, жидовский заступник!
Поднялась рука с ломиком. Он повернулся резко и левой, всем корпусом. Под кулаком что-то хрустнуло. Гулко стукнула голова о мостовую. Теперь к стене. Спину прикрыть. Сбоку кастет мелькнул на солнце, словно головка змеи. Шаг вправо. Удар. Ещё, ещё. Толпа отскочила. Шестеро пластом лежали на земле.
— Что, взяли, сволочи!
А в голове одна мысль: «Вперёд, ты сильнее их!» Он прыгнул и ударил. Раз, другой, третий. Повернулись, побежали, топая сапогами, давясь матерщиной. Всё. Только пальцы ломит очень…
Стук в дверь и звон шпор. На пороге городовой.
— Господин Харлампиев, прошу со мной. Их высокоблагородие пристав Зыкин ждут.
А за столом усатый пристав, рядом изящный поручик в голубом мундире с серебром — жандарм.
— Нехорошо, нехорошо безобразничать, милостивый государь. Кто вам позволил разгонять демонстрацию? Вы посягаете на законы державы Российской. Просим покинуть город, иначе — суд за нанесение телесных увечий.
Вот тебе и поработал дома!
Опять дорога. Ну что ж, на сборы много времени не нужно. Этюдник, краски да маленький чемодан с пожитками.