— Постой, постой! Всё по порядку. Какая авария?
— Машина попала в кювет.
— Всё ясно, — презрительно сказал Захаров, — пьяный шофёр! Хороша же у тебя дисциплина! А ты ещё нянчишься с такими!
— Да! — с неожиданной яростью ответил Тарас. — И правильно!
— Нет, не правильно! Надо передать дело в суд! И всё!
— Передавайте!
— Как фамилия шофёра?
— Захарова, Людмила Владимировна, — Гребенюк старался говорить спокойно.
— Ты что, Тарас, шутить вздумал?!
— Яки ж тут шутки, колы вона чуть не пострадала.
— Вот и нечего ей садиться за руль! Только позорит и себя и меня!
— Вона в аварии невинна — тормоза здалы.
— Она не виновата! — передразнил Захаров. — Тогда, может быть, я виноват?
— Може буты, — уже насмешливо сказал Тарас.
— Ишь ты! Моралист! Тогда, может, именно меня под суд отдавать надо?
Тарас только усмехнулся. Захаров, почувствовав, что он потерял все преимущества в этом споре, переменил тему:
— Что с Ларисой? Ранена?
— Та ни, тильки испугалась.
— Где-нибудь прячется от стыда?
— Робыть на машини Смирнова. Вин заболел. А стылиться ей нечего. Работает добре.
— Чего это ты её расхваливаешь? Приворожила?
— Дурныцы вы говорите, Иван Михайлович! — резко сказал Тарас, не скрывая своего презрения. — Ваша жена достойна уважения. Це все понимают. Кроме вас…
И, обойдя Захарова как столб, Тарас вышел из гаража и направился к мастерским.
4
Взбешённый Захаров, как всегда, нашёл выход в том, что заперся в своём кабинете, предварительно зайдя в продуктовую лавку.
Вскоре, багровый и осовевший, он вышел из кабинета и направился в мастерскую.
Гудели станки, шипел воздух в горнах, звенели наковальни. Появления Захарова сразу никто не заметил. Он увидел, что Ильхам склонился над чертежом, замеряя детали и исправляя старые цифры.
— Что ж ты со мной не здороваешься? — мрачно спросил Захаров. — Не приметил?
— Здравствуйте, товарищ Захаров, — спокойно сказал Ильхам.
Главный инженер явно искал повода для скандала, и Ильхам готовился выдержать бурю ругательств и нареканий.
— Конечно, меня лучше не замечать и не считаться со мной, — как бы рассуждая вслух, заговорил Захаров. — Тогда можно и посторонними делами заняться. Поиграть в рационализацию! Так вот, слушай внимательно: никаких изобретений в рабочее время. Есть нормы, есть график — извольте подчиняться! А научные работы будешь вести, когда тебе позволит администрация и твоё образование. А его ещё получить надо! Передай уста Мейраму, что я влеплю ему выговор, если он будет потакать таким затейникам, как ты…
В этот вечер уста Мейрам долго говорил с Соловьёвым, который, зная о работе Ильхама, с недоумением услышал о позиции главного инженера.