– О, вот и глаза открыл! Жив, значит, – Скат опустил занесенную для очередного удара ладонь и, пытаясь поймать мутноватый взгляд спасенного, раздельно и громко спросил: – Эй, парень, ты меня слышишь? Видишь? Ну, давай-давай, очухивайся!
– Слышь, капитан, – Орехов опустился рядом с Катковым на корточки и, с новым интересом поглядывая на лежащего на палубе незнакомца, негромко спросил: – Мне показалось, или он и в самом деле что-то там про спутник бормотал?
– А хрен его знает, – пожал плечами пловец и снова принялся тормошить начавшего приходить в себя мужчину. – Вот оклемается чуток, мы его и расспросим – как он посреди моря в шторм один в лодке оказался…
– И как ты думаешь, кто он вообще такой?
– Ну, не Федя Конюхов точно! – Вячеслав холодно усмехнулся и кивнул в сторону темневшей у борта резиновой лодки, поднятой на палубу вслед за пострадавшим. – Лодка натовская, форма на нем тоже мало напоминает юбочки шотландских гвардейцев. Опять же винтовочка и прочая фигня. Да и акваланг с гидрокостюмом… Все это наводит на очень смешной вывод: а не попался ли нам… коллега, так сказать? Вот только почему он был один и кто его по башке так невежливо приложил – вон какая рана слева, видишь? Тут пластырем или бинтом не обойдешься – шить надо… Э, «летучий голландец», слышишь меня, нет? Не, плавает еще… Кстати, босс, ты рану ему зашьешь? Не люблю я это дело.
– Да без проблем, – наклонил голову Орехов и протянул руку: – Давай сюда свой набор юного хирурга. Сейчас забабахаем в лучшем виде! С детства обожаю рваные раны шить – если не себе, конечно…
Сергей пошевелил пальцами над раскрытым футляром спецаптечки, присматривая необходимое для обработки раны, и уже через минуту выстригал маникюрными ножничками волосы на голове спасенного бедолаги.
– Маленько больно, конечно, будет, но ты, парень, уж потерпи, – ловко орудуя ватным тампоном, смоченным перекисью водорода, приговаривал Орехов. – Сейчас мы тебя починим… Косметический шов не обещаю, но постараюсь поаккуратнее… Так, теперь вскрываем пакетик с нитками-иголками – все стерильное, не бойся… Вот так, раз шовчик… Готово! Еще разок… и еще. Вот и все – приходи, эскулап, любоваться!
Все разговоры на палубе, где присутствовали подполковник и Катков с мичманом, велись, естественно, на английском, поскольку спецназовцы давно уже взяли за правило за пределами России на языке родных осин и березок изъясняться как можно реже. Ни к чему лишний раз светить-разоблачать себя и наводить окружающих на нехорошие мысли…
– Ну что, дружище, оклемался малость? – Орехов присел рядом с мужчиной, со вкусом прикурил сигарету и выпустил дым в сторону. – Поговорим? Как тебя зовут-то? Надеюсь, не Ален Бомбар?