— И только?
— Здесь ранчо… здесь дом.
— Вы переедете. Ты можешь заниматься лошадьми где угодно.
— А почему мы должны это делать? Я слышала, какой образ жизни ты ведешь и как ты относишься к женщинам. Я не хочу, чтоб мой сын видел все это и перенимал привычки своего непутевого отца.
— Ты не настолько хорошо меня знаешь, чтобы судить, чему я могу научить своего ребёнка. К тому же все, что ты слышала, это сплошные россказни и сплетни.
Возможно, Люк и сам себя не знал. Все эти годы в его жизни были только нужные люди и ни одного друга. Он потерял часть себя, когда отправился в поисках лучшей жизни в Англию. Именно сейчас он остро ощутил одиночество — то самое, от которого бежал и в котором не хотел признаваться.
Он часто думал: что же он упустил в жизни, мимо чего прошел? И вот теперь, вновь увидев Кейтлин, узнав о существовании Даниеля, Люк все понял. У него есть сын. Сын, который нуждается в отеческой любви и заботе.
— Я решил изменить свою жизнь, Кейтлин. Пора осесть и подумать о семье.
— Неужели это все из-за Даниеля? — спросила молодая женщина.
— Да. Только из-за него, — резко ответил Люк.
— Интересно, почему я должна тебе верить?
— Не верь. Мне все равно. Единственное, что ты должна запомнить, так это то, что я собираюсь быть Даниелю настоящим отцом, остаться здесь и заботиться о нем. Я бы на твоем месте пошел на компромисс и согласился на сотрудничество.
— А как же твоя работа, твоя жизнь, твои женщины?
— Это мое дело.
— Тебя никто не просит оставаться. Тебе здесь не рады.
Ее слова больно обжигали. Люк многого добился в жизни. У него было все: деньги, положение в обществе, Хасан, любящий его, как отец, Тереза, мечтающая выйти за него замуж, и все-таки он был одинок. Странно, но, приехав на ранчо, он ощутил себя дома. Он останется здесь и поможет Кейтлин, и его не интересует ее мнение. Он рожден бедняком и сейчас готов опуститься до ее уровня, и не важно, как низко опустилась она.
Когда Люк снова заговорил, его голос звучал твердо и холодно:
— Ты и вправду отошлешь отца своего ребенка, даже если это единственная возможность спасти вас и ранчо от банкротства? Кейтлин, ты не задумывалась, что будет с мальчиком? Скоро может настать день, когда ты будешь молить меня о помощи.
— Никогда!
— Ты хочешь, чтобы Даниель голодал? А я-то всегда был уверен, что любая мать желает для своего ребенка только лучшего.
— Конечно, я этого хочу. Но не думаю, что ты — тот человек, который сможет нам это дать. — Кейтлин попыталась приподняться, но нечаянно пошевелила ногой. Острая боль исказила ее лицо, она застонала и рухнула на подушку.