— На, смотри. Я ее сохранила. Знала, что когда-нибудь ты все будешь отрицать.
Она бросила записку ему на колени. Артур развернул сложенный вчетверо лист и быстро пробежался по нему глазами.
— Похоже, — задумчиво произнес он, — даже очень. Только это все же не мой почерк.
Инга ухмыльнулась.
— А чей?
— Не знаю. Хотя, мне очень хотелось бы узнать. Подожди, у меня сохранились накладные, я дописывал там от руки. Сейчас ты увидишь, что я не лгу.
Артур взял пиджак, висевший на спинке стула, и сунул руку во внутренний карман. Достал бумаги.
— Вот, посмотри здесь и здесь, а теперь на записку. Я букву "т" по-другому пишу и букву "А", у меня она на печатную похожа, а тут завитушка внизу.
Инга внимательно рассмотрела оба документа.
— Допустим. Хотя твой почерк мог измениться за несколько лет.
Артур вспылил.
— Найди человека, который устанавливает подлинность документов, и он тебе скажет, что это писал не я.
— Тогда кто? Кому это нужно кроме тебя?
Артур задумался и тяжело вздохнул:
— Пока что не знаю, но это можно вычислить.
Инга вдруг расхохоталась:
— А пока ты будешь выяснять, мы иногда будем трахаться у тебя на даче? Ты ведь для этого привез меня сюда? Или для того чтобы получить акции обратно? Или чтобы я вернула тебе снимки с аварии?
Артур побледнел, волна бешенства снова поднималась изнутри как ураган.
— Ловко, ничего не скажешь. Чего ты добиваешься? Хочешь посадить меня? Разорить? Что доставит тебе удовольствие, Инга?
Она отбросила простыню и одела его футболку.
— Когда ты останешься без гроша в кармане, а твоя жена тебя бросит, я хочу чтобы ты узнал цену денег и предательства. Когда-то я стояла под твоими окнами и просила денег, не так уж и много для тебя, на лечение моего ребенка. Твой охранник передал мне ответ — если ты будешь раздавать бабки каждой своей потаскухе, то ты разоришься.
Артур почувствовал, как внутри него что-то щелкнуло как затвор оружия.
— Когда это было? Ты помнишь число?
— Помню, я никогда его не забуду. Девятнадцатого августа, а двадцать первого он умер! Потому что ты пожалел денег для своей бывшей потаскухи! Он умер, а ты живешь и наслаждаешься жизнью, ждешь ребенка, купаешься в роскоши, имеешь любовниц, а он…он лежит под холодной землей. Ему холодно и одиноко.
Ее голос сорвался на крик и перешел в стон. Артур резко привлек ее к себе.
— Я не знал. Мне не сказали, что ты приходила. Инга, поверь, послушай меня!
— Скотина! Как же я тебя ненавижу! Ненавижу!
Она ударила его по лицу, а Артур перехватил ее руки, прижав к себе так сильно, что почувствовал, как сбивается ее дыхание.