— Плохо ему. Уснул человек. Заболел, переработался. Ничего страшного. Мне не трудно.
— Не положено новым работникам, а тем более женщине. Я сейчас Семеныча разбужу, пусть возьмет себя в руки и…
Он начинал меня раздражать. У меня осталось полчаса, ну сорок минут от силы, а он мне здесь голову морочит.
— У Чернышева вот-вот почки откажут, и главврач ваш устал до полусмерти. Ну и ладно, что новенькая, я ж не конвоиром еду. А сопровождать буду, чтобы там объяснения дать, да и больного сопровождать. Не выдумывайте.
Рыжов пару минут подумал, а потом выдал:
— Хорошо, Анечка, одевайтесь, я сам вас сопровождать буду.
Служебная машина подъехала через десять минут.
— Садитесь вперед, вам не обязательно сзади сидеть.
— Мне нужно находиться рядом с больным, у него боли сильные, если приступ начнется, кто ему поможет? Вы?
Я старалась говорить строго, как обычно разговаривают врачи и учителя. Такой тон всегда работает, должен сработать.
— Это опасно с рецидивистом рядом, — не сдавался Рыжов. Фанатик чертов как и Фомин.
— Ну, у меня такие сопровождающие, — сменила я тактику, — вы не дадите меня в обиду. Вы ведь такой сильный. Я сразу заметила, насколько вы профессиональны, мне нечего с вами бояться.
Я кокетливо положила руку на плечо Рыжова, и тот от неожиданности поперхнулся сигаретным дымом. Но, тем не менее, это сработало. Такой самоуверенный тип как Рыжов не мог, не согласится, иначе получалось, что он совсем не уверен, что сможет меня защитить.
Артура привели спустя несколько минут, в наручниках с кандалами на ногах. Его затолкали в кузов УАЗика. Рыжов и другой охранник сели по обе стороны от заключенного, а я напротив них. Закинула ногу за ногу, зная, что теперь им виден краешек моих чулок и что они наверняка смотрят на мои ноги. Машина тронулась с места. Чернышев присвистнул.
— Ничего себе ножки, да за такое зрелище я готов заболеть чем угодно.
Рыжов усмехнулся, другой охранник громко заржал, а я поправила юбку, но не сильно. Пусть смотрят, пусть потеряют бдительность.
Машина приближалась к воротам. Я искренне надеялась, что досматривать меня не станут. У меня в карманах по шприцу с лекарством, с сильнодействующим наркотиком, поддельное направление, а в санчасти Семеныч, который вот-вот очнется.
Фомин сбросил форменный пиджак, расстегнул рубашку. Он налил себе рюмку водки и залпом выпил. Вот девчонка. Завела его как школьника. Давно у него не вставал член за считанные секунды. Вот это адреналин. Он предвкушал, как останется с ней наедине, как сорвет с нее одежду и овладеет юным телом. Как увидел ее в первый раз, так и сдурел. На старости лет он похоже увлекся не на шутку. Откуда только взялось это чудо в куче грязи? Такое ясное солнышко?