И получилось к осени: землю-то отобрали, а отдать ее оказалось некому. И остались незасеянными многие поля, в кишлаках и аулах с тревогой начали перебирать съестные запасы, молясь на чудо, которое смогло бы спасти от голодной смерти зимой.
Чудо пришло с севера. Потянулись в Афганистан колонны с мукой, рисом из Советского Союза. Правда, докладывали потом советники, когда стали делить, распределять продукты, не оказалось под рукой самого малого – обыкновенной мелкой тары. Зато тут же отыскались американские коробки, небольшие мешки. И сыпалась русская мука в мешки с американской эмблемой и английскими словами, и развозилась по кишлакам и пастбищам, и молились афганцы гербу и флагу Соединенных Штатов.
Но не до этих, казалось бы, мелочей было советским людям, а тем более афганцам. Главное, поддержать народ, а с остальным сочтемся и разберемся потом. Не случайно в конце сентября посол Александр Михайлович Пузанов передал в МИД запись беседы с послом Индии в Кабуле Сингхом: «Вначале посол сказал, что, находясь в Москве, из бесед с советскими руководителями А. Б. Ванджпаи (министр иностранных дел Индии. – Авт.) понял, что Советский Союз, будучи близок к Афганистану, якобы стремится не демонстрировать особо такую близость. По мнению А. Б. Ванджпаи, это весьма разумная и мудрая политика… В отношениях между братьями вовсе не является необходимым демонстрировать большую общность взглядов, близость, к тому же в условиях, когда это может стать поводом для нападок врагов…»
Не все ладилось у кабульского правительства и с духовенством. Народ продолжал верить муллам больше, чем секретарям партийных комитетов. Мало кто из священников открыто и безоговорочно поддержал революцию, а после конфискации у них земель число священнослужителей вообще уменьшилось: стали уходить они в Пакистан. Правительство махнуло рукой – обойдемся без них, словно забыв, что слово муллы для мусульманина – закон.
– Новое правительство не ходит в мечети, – как святотатство передавалось из уст в уста.
Агитаторы, противостоявшие этому, были, как правило, молоды и горячи, и их или не слушали, или просто убивали как неверных, идущих против воли Аллаха. Листовки же, которые они приносили, все равно попадали к муллам: кроме них, в округе читать все равно почти никто не умел. А уж те читали то, что нужно.
Именно после таких «прочтений» появились в Афганистане и ответные листовки, впервые за все века призывавшие бороться против русских.