– Да, но я же не умею водить!
– Кажется, кто-то говорил о запретах…
– Я тебя обожаю… только покажи, как это делается.
И мы ехали на спокойные трассы, где красоту ночных огней оттенял свет фар редких машин. Паша давал мне первые уроки вождения, контролируя мои неумелые действия, и с улыбкой смотрел, как я управляла его машиной, напряженно всматриваясь в ночное шоссе, едва достигая средней скорости.
Многие вещи в своей жизни я делала с ним впервые. Он научил меня курить, и я незаметно втянулась в это, обожествляя в подсознании аромат сигарет важного для себя мужчины. С ним я попробовала и алкоголь.
Сидя летним вечером во дворе его дома, мы пили необычный яблочный напиток из одной бутылки. Каждый глоток сладкого коктейля лишь усиливал радость от безмятежного летнего тепла в компании мужчины, с которым мне было хорошо. Поцелуи стали казаться более пронизывающими… А потом восприятие реальности и вовсе исказилось.
– Мне как-то странно, – заплетающимся языком жаловалась я Паше.
– Что случилось? – улыбаясь, интересовался он.
– Все какое-то чужое, – пугалась я, нелепо ощупывая себя. – Паша, почему так?… Я не чувствую ничего!
Обнимая Пашины накачанные плечи, я практически теряла сознание от непривычного мне доселе алкоголя.
– Все в порядке, детка, я с тобой, – успокаивал меня Паша, неся домой на руках мое мертвецки пьяное тело.
Любила ли я его? Я не могла ответить на этот вопрос. Едва окончив школу, я даже не представляла, как выглядит это чувство, когда оно приходит впервые. Я признавалась, что отношусь к нему особенно. Он был пока единственным, кто так откровенно прикасался ко мне и баловал «взрослыми» удовольствиями. Паша стал именно тем человеком, с которым я познала прелесть ночной московской жизни и однажды не пришла домой ночевать.
– Ты потрясающе красивая, – признавался Паша, когда мы сидели на заднем сиденье его машины, стоящей на въезде в безлюдный парк за моим домом.
– А что во мне такого? – удивлялась я, привыкшая к бесконечной критике педагогов балетной школы.
– В твоих глазах есть что-то дикое, ты не боишься рисковать. – Такое признание было для меня практически объяснением в любви из голливудского фильма. Всю жизнь я в основном слышала либо команды танцевальных педагогов и их же наставления о том, как быть безупречной, либо колкие упреки в худобе – мол, «какая тощая»… Слова Паши были чарующим откровением.
Прикасаясь к его спортивному телу, я давно хотела большего, чем просто поцелуи или объятия. Я видела Пашу именно в роли своего Первого Мужчины.
Скользя руками по упругим мышцам Пашиного торса, я вгляделась в его серые глаза.