— Но ты, вероятно, сможешь сделать это. Убедить меня, что я не величайший глупец. Ведь ты, в конце концов, такая законченная маленькая актриса. Тебе бы в Воксхолле выступать.
Она внутренне сжалась от его слов. Это был тот момент, которого она боялась. Только хуже. Ничто в ее воображении не могло подготовить Эви к тому, как он теперь на нее смотрел.
— О, прекратите, — Джорджина выступила вперед и положила руку на плечо Эви. — Не будьте чересчур резким. Мужья и жены всегда имеют друг от друга секреты.
Эви стряхнула с плеча ее ненавистную руку и сделала еще один шаг в направлении Спенсера. И снова произнесла единственное, что могла придумать в такой ужасный момент.
— Пожалуйста.
— Нет, — слово вгрызлось в нее. Он поднял свою широкую ладонь, словно для того, чтобы удержать ее на расстоянии. — Я не хочу слышать тебя. Я даже не хочу смотреть на тебя.
— Ну же, ну же. Вы не должны так себя вести, — отчитала его Джорджина. — Она теперь ваша жена. К худу или к добру.
Пальцы Эви сжались в кулак, ногти впились в ладонь от страстного желания выколоть мачехе глаза.
— Джорджина, ты уже достаточно натворила. Помолчи.
— Ну, соврала ты пару раз, — Джорджина махнула рукой. — Ну, несколько раз, — она сосредоточила свой холодно-радостный взгляд на Спенсере. — Вам надо двигаться дальше и принять то, что она ничуть не похожа на мою красавицу Линни. Она с изъяном. Несовершенная, — Джорджина снова сомкнула руки на предплечьях Эви и подтолкнула ее в сторону Спенсера. — Ваша жена.
Эви задержала дыхание и вытерпела разъяренный взгляд Спенсера. Она чувствовала волны ненависти, исходящие от него. Наконец, он отвернулся, не сказав ни слова и оставил ее стоящей в салоне с мачехой, все еще держащей ее за руки.
В тот момент, когда Спенсер выходил за дверь, Эви позвала его по имени.
— Не умоляй, дорогая, это совершенно неприлично.
Эви пожатием плеч высвободилась от ее рук и крутанулась кругом.
— Ты что, не можешь быть счастливой, пока не причинишь кому-нибудь боль?
Джорджина пожала плечами.
— Ну, узнал он правду. Ты ведь не собиралась врать ему вечно?
Эви прижала руку к сердцу.
— Я собиралась сказать ему. Ему ни к чему было услышать это от тебя. Особенно таким ужасным образом.
— Что ж, спасибо мне, тогда. Я избавила тебя от проблемы.
— Ты и впрямь отвратительная, — она указала на дверь. — И я больше не обязана подчиняться тебе. Пакуй свои вещи и убирайся.
— Ты, конечно же, шутишь…
— Никаких шуток. Я хочу, чтобы ты уехала. Если ты не уйдешь сама, я велю мистеру Мэрдоку вышвырнуть тебя, — она скользнула взглядом на своего вечно молчащего отца. Он мог бы высказаться в ее защиту. — Вас обоих.