— мысленно вскрикнул он. Тут опять в сознание проник чей-то посторонний голос:
«Следуйте на Запад. На Запад, потом прямо…»
«Еще раз! — мысленно взмолился Адамс — Еще раз, будьте добры, и помедленнее. Я плохо вас расслышал!»
«Дело было так. Помните, я вам сообщал о катастрофе? Погибли пятеро…» «Да, да, конечно помню!»
«Ну так вот. Мы нашли там книгу, вернее, нечто, что раньше было книгой. Она оказалась рядом с одним из погибших. Почти целиком сгорела, вся обуглилась, сильно облучена. Роботы исследовали ее, как смогли, но почти ничего не выудили. Сохранились единичные слова. Каково ее содержание, понять невозможно…»
В течение мысли вмешивались гул и мурлыканье. Какие-то неоконченные предложения или, наоборот, окончания фраз. Помехи, мысленные помехи, в которых было нечто непонятное для человека, даже если бы удалось расслышать эти фразы целиком.
«Еще раз, — безнадежно отправлял свою мысль в пространство Адамс — Еще раз, прошу вас!»
«Помните аварию, где пятеро погибли?»
«Помню прекрасно. Вернитесь к книге. Откуда там взялся Саттон?»
«Роботы нашли всего два слова. «Эшер Саттон». Такое впечатление, что он автор этой книги. Имя стояло на одной из первых страниц. Может быть, это был титульный лист…»
Адамс расслабился и почувствовал, как струйки холодного пота потекли по спине…
«Может быть, я напрасно трачу время, но меня не покидает ощущение, что я уже слышал это имя раньше.»
«Конечно, слышали, — мысленно ответил Адамс. — Саттон был на Лебеде-61.»
«О, так это он?!»
«Да, и сегодня утром он вернулся.»
«Ну, тогда это не он. Наверное, однофамилец какой-нибудь.»
«Наверное.»
«У меня все, — сказал Торн. — Имя не давало мне покоя.»
«Продолжайте расследование, — ответил Адамс. — И сообщайте немедленно, как только что-нибудь выясните.»
«Обязательно, — пообещал Торн. — До свидания.»
«Спасибо, что держите меня в курсе. Всего доброго.»
Адамс стащил с головы шлем, открыл глаза, и вид собственного кабинета, такого привычного, земного, освещенного ласковым солнцем, почти шокировал его.
Он сидел в кресле, совершенно разбитый, и напряженно вспоминал…
В сумерках пришел человек, пересек двор, сел рядом в полумраке и завел странный разговор, сумасшедший разговор, с точки зрения нормального человека. «Когда Саттон вернется, он должен быть убит.» «Я — ваш преемник.» Белиберда, полная белиберда. Поверить невозможно. А ведь, наверное, надо было бы его выслушать более внимательно и постараться понять. Как можно допустить мысль о том, что человека можно убить после двадцатилетнего отсутствия? Особенно такого человека, как Саттон!