Стихотворения (Лурье) - страница 15

На первую страницу
Вдруг в небе туча черная повисла
И барабанный бой гремит, гремит.
Неведомые, огненные числа
Легли дождем на мой склоненный щит.

«Ради слов коротких и длинных…»

Ради слов коротких и длинных.
Ради трудных, бессонных ночей,
Забываю и небо синее
И томленье пустынных дней.
Вдаль уходит осенний вечер,
Слышны взмахи ночного крыла.
Восковые мерцают свечи.
Я когда-то раньше жила.
И во власти ночного дурмана
Вспоминаю иные слова,
А в груди расширяется рана
И все шире в глазах синева.
Неожиданно утро настанет.
Я усталой, холодной рукой
Открываю тяжелые ставни
Под напевы чужой мостовой.

«В платье из рыжего ситца…»

В платье из рыжего ситца,
В сером, линючем платке,
Скоро месяц колдует вдовица
И гадает любовь по руке.
Отвисают тяжелые груди,
Улыбается чувственно рот,
Выступает округлый живот
И зовут ее осенью люди.
Два коричневых, толстых жука
Подползают глаза его ближе.
Тело сжала чужая рука
И дыханье горячее лижет.

«От бессонницы ломит тело…»

Посвящается Н.О.

От бессонницы ломит тело
И колени трудно согнуть.
Скоро город оставлю белый
И ступлю на солнечный путь.
Но два глаза вползли в мою душу,
Обожжен поцелуем рот.
Листья падают глуше и глуше,
Ветер кружит их желтый полет.
Эту встречу нигде не забуду,
Как и дымный город ночной.
И желаньем томиться буду
И чужою, не русской зимой.

В Доме поэтов

Рояль — в тюрьме бренчат оковы,
Бросает люстра косо свет.
Но просижу всю ночь я снова.
Кругом столы — дороги нет.
Сквозь пелену густого дыма
Мелькают прошлого огни,
Морозные, крутые дни,
Антоновкою пахнут зимы.
Пронзенный солнцем старый дом
И ночью легкость сновидений,
А в детской розовые тени
И шар воздушный с петухом.
Звенят ненужные напевы.
Часам я потеряла счет,
Но тот стоит у двери слева,
Чей жадный взгляд ответа ждет.

«Чтоб она так громко не звенела…»

Посвящается К. Вагинову

Чтоб она так громко не звенела,
Я душу спрятала в большой карман.
Остался только след колючих ран.
По улицам бредет пустое тело.
Ты стал бояться потемневших зал
И не ласкаешь больше мои руки.
Ты бьешься, бьешься в непонятной муке.
Зачем ты звон моей души украл!

Эшелон

Посвящается К. Вагинову

Мой дом разрушил ветер старый
И песни прежние унес.
А люди спят на грязных нарах
Под равномерный стук колес.
Далеким стал прощальный вечер,
Ночной туманный Петроград
И поцелуй последней встречи,
И на лету последний взгляд.
Вагон качается устало,
Фонарь мигает в темноте,
И только сердце — месяц алый
Давно распято на кресте.

«Снег упал мне в душу белый…»

Посвящается К. Вагинову

Снег упал мне в душу белый,
В небе черном звездный взгляд.
Странно проходить без дела
Чуждых улиц длинный ряд.
Колокольцев переливы,
Скрип саней, трамвайный гром.
Следующая страница