Вдруг взгляд ее невольно фиксирует какое-то движение. Ястребы плавно кружили в чистой, бледно-голубой вышине. Прекрасные, мощные, гармоничные, как песня, слившиеся в одно целое с небом, с землей, с горными вершинами.
И там среди них парит Клык. Вместе с ними, один из них.
Надж резко встала, чуть не ударившись головой о низкий свод. Не раздумывая, прыгнула с уступа — туда, в небо. Крылья раскрылись, словно сами собой. Как паруса, наполнились ветром и понесли ее, точно крошечную лодчонку, сквозь бесконечную синеву стихии.
Она подлетела к ястребам. Сперва настороженные и недоверчиво следящие за ней холодными оценивающими глазами, они наконец слегка расступились, давая и ей место рядом. Клык внимательно наблюдал за ней. Она поймала его взгляд и удивилась: никогда еще не видела она его лица таким полным жизни и таким успокоенным. Клык всегда как натянутая струна. И тело, и лицо в вечном напряжении. А тут он само воплощение покоя и счастливой свободы.
— Доброе утро, — приветствует он Надж.
— Я есть хочу.
Клык кивает:
— До города всего три минуты лету. Вперед, за мной!
Ровно так, как делали это ястребы, он взмыл вверх, даже не шевельнув крылом, а только чуть заметно изменив наклон туловища. Здорово! Надж попробовала его новый прием, но у нее не больно-то получилось. «Ничего, потом побольше потренируюсь».
Внизу под ними тонкой лентой змеится двухполосное шоссе. По обе стороны — магазины и офисы: сперва вплотную друг к другу, потом все реже и реже, пока наконец осиротевшая дорога не уходит в просторы пустыни.
— Нам туда, — Клык мотнул головой в сторону забегаловки, на задворках которой выстроились в ряд громадные контейнеры кухонных отходов. С высоты было видно, как один из поваров сбрасывает туда аккуратно упакованные картонки вчерашних готовых обедов «на вынос».
Пара кругов по большому заходу, и можно не беспокоиться: работники ресторана уже расчистили полки холодильников, готовясь заполнить их новыми котлетами и салатами. Больше к контейнерам до завтра никто не выйдет. Путь свободен! Сложили крылья и, маневрируя только кончиками перьев, пошли на посадку. Точно прицелившись, бесшумно опустились прямо на край металлического контейнера.
— Нирвана! — Клык ловко сортирует абсолютно пригодные к употреблению, но непродажные коробки с едой. — Да здравствует общество потребления! Тебе шницель?
Надж подумала и отрицательно замотала головой:
— Что-то меня после вчерашних картин ястребиной охоты на вегетарианство потянуло. Дай-ка мне вон те салатики. И яблочный пирог тоже. На десерт!
Хорошо, что ветровки у них размера на три больше, чем нужно! Затянешь на талии ремень — получится вполне вместительная сумка. Дружно принимаются заталкивать за пазуху съестные припасы. Пара минут — и они уже снова в воздухе, отяжелевшие от унесенной снеди и радостно улыбающиеся в предвкушении пира.