С этими словами и полными слез глазами отец Василий встал и положил земной поклон всем присутствующим. Во внезапно наступившей полной тишине все с готовностью встали и искренне поклонились в ответ со словами: «Бог простит, и мы прощаем, батюшка, прости и ты нас, грешных».
Шли минуты. Люди, растроганные покаянием батюшки, коротко и тихо переговаривались между собой. Диакон Андрей Марченков по-новому взглянул на прихожан. Он вдруг понял, что перед ним не просто приход, а настоящая семья, прошедшая такие тяготы и лишения, которые другим и не снились. Да, они заблуждались, из-за своей гордыни отвергли наставления святых отцов и здравый смысл, но они достаточно настрадались и если не понимают всего сейчас, то однозначно уже стоят на пороге понимания, смирения и искреннего покаяния - главных, так сказать, достижений православного христианина.
Но хватит выступать тут с поучениями и обличениями! Люди в беде, и он должен, он просто обязан им помочь! И первый шаг.
Андрей встал. Десятки глаз смотрели на него.
- Дорогие жители Нового Фавора! Я тоже должен попросить у вас прощения. Кто я такой, чтобы поучать вас? Не устоял перед искушением. Простите меня за мою самонадеянность. Простите и вы меня, отец настоятель.
Новый диакон прихода Андрей Марченков поклонился в пояс сначала прихожанам, затем отцу Василию.
Народ тоже по-новому взглянул на столичного диакона. С добрым изумлением и каким-то облегчением все вдруг увидели близкого им человека, не только богословски ученого, но сильного духом и способного к критическому восприятию самого себя. В этот раз нестройный, но не менее искренний хор голосов простил диакона Андрея и попросил простить их, грешных, а отец Василий, опять со слезами на глазах, благословил склоненную по-военному коротко остриженную голову диакона.
Похоже, между приезжим посланником Патриархии и жителями Нового Фавора начали устанавливаться не просто доверительные отношения.
Диспут дальше не продолжался. В установившейся непринужденной обстановке все пили чай, расспрашивали о Москве, о Питере, рассказывали истории из своей жизни «там» и «тут». Отец настоятель с удовлетворением наблюдал, как помирились две соседские семьи, которые он безуспешно пытался образумить вот уже больше полугода. Из-за чего они поссорились, не помнили даже они, но сегодня в них что-то вдруг прорвалось, души освободились от наваждения, и добрососедство было восстановлено.
Собрание прихожан, которое задумывалось как диспут или беседа с дипломированным богословом, переросло в дружеское чаепитие.