– Кто этот тевтонский рыцарь? – удивился Васильчиков.
– Это и есть наш возница, – тихо пробормотал Фаворский и, обращаясь к сыщику, прокричал:
– В таком случае, господин губернский секретарь, вам следует накинуть плащ, а не то ваши доспехи будут пускать такие блики на солнце, что грабители нас за версту обнаружат. И шашку, пожалуй, снимите. Кучеру она ни к чему.
Каширин неловко кивнул, развернулся и на ватных, почти несгибаемых ногах, громыхая, стал подниматься обратно.
– Я вижу, ротмистр, вы подобрали достойного помощника.
– Что делать, это лучшее, что у нас есть на сегодняшний день.
В это самое время по направлению к карете с другой части двора, шел полицмейстер и возвышающийся за ним Поляничко.
– Доброе утро, господа, как настроение? – приветствовал собравшихся Фен-Раевский.
– Настроение боевое, Ипполит Константинович, да вот, смотрю, ямщик-то наш запаздывает, – усмехнулся начальник жандармского отделения.
– Вы уж, Владимир Карлович, помощника моего сильно-то не обижайте. Побаивается человек, оно и понятно – трое детишек на шее, мал мала меньше. Да и Господь учит – в страхе греха нет, – философски заметил Ефим Андреевич и тяжело вздохнул.
Тем временем Каширин, вскарабкавшись на козлы, занял место извозчика. Офицеры, вооруженные револьверами и двумя драгунскими винтовками, сели в карету и тронулись в путь.
– Ну, с богом, – выдохнул начальник полиции и заметил, как Поляничко украдкой перекрестил уходящий вдаль экипаж.