– Чего ты добиваешься?
Ее семья знала, что с ней все в порядке. Мег им наверняка сказала.
– Я и в самом деле не могу вернуться в Уинетт, пока там еще торчит пресса. – Пресса – не главная забота, но она не собиралась больше ничего обсуждать с ним. – Мне любопытно, какие у тебя ближайшие планы?
– Избавиться от тебя. – Он потер подбородок: – И потрахаться.
– Что, если я пока отблагодарю тебя? – сглотнув, спросила Люси.
Он покосился на ее грудь, чьи формы выгодно подчеркивал непомерно дорогой французский бюстгальтер:
– Ты не в моем вкусе.
Не обращай на него внимания.
– Я имею в виду, отблагодарю тебя, если ты не будешь пока ничего такого предпринимать?
– Мне пофиг. – Он подобрал с земли одеяло. – Я в отпуске и не хочу терять ни одного дня. Ты отправишься обратно в Уинетт.
– Я тебе заплачу, – услышала она свой голос. – Только не сегодня. У меня с собой нет денег, но скоро будут. – Как? Она понятия не имела. – Покрою горючее, еду, все расходы. Плюс… сотню в день. Идет?
Он скатал покрывало:
– Хлопот не оберешься.
– Сейчас я не могу вернуться назад. – Люси кое-как откопала в душе клочок бравады, которой в таком изобилии владела подростком, пока груз ответственности не исправил ее. – Если ты не возьмешь меня с собой, я найду кого-нибудь еще.
Может, он понял, что она блефует, потому что насмешливо на нее уставился:
– Уж поверь мне. Цыпочка вроде тебя ниоткуда не смоется ради того, чтобы торчать на байке по восемь часов кряду.
– Может, и нет. Но я ведь уже продержалась день.
– Забудь.
– Тысяча долларов плюс расходы.
Он отнес одеяло к седельным сумкам и запихнул туда:
– Думаешь, поверю, что ты заплатишь?
Люси сцепила перед собой руки:
– Я заплачу. Даю слово.
– Ага, здорово, Теду ты уже давала слово, только, выходит, оно ничего не стоит.
– Я напишу расписку, – стала подлизываться Люси.
– Жаль, твой жених не подумал об этом.
С хмурым видом Панда захлопнул седельную сумку.
Хотя он и не принял ее предложение, но и не прогнал взашей, что Люси приняла за добрый знак. Ей нужно было поесть, но еще больше ей хотелось переобуться в более удобные туфли и сменить одежду.
– Ты не вернешься? – прокричала она Панде в ухо, когда он с ревем несся мимо универмага «Уолмарт». – Мне хотелось бы приобрести кое-какие вещи.
Или она говорила недостаточно громко, или он не расслышал, потому что так и не остановился.
Пока они мчались по дороге, Люси унеслась мыслями прочь и вдруг поняла, что вспоминает тот день, когда на пороге арендованной развалюхи в Харрисбурге, где она пряталась с малышкой–сестренкой несколько ужасных недель после смерти матери, появился Мэт Джорик. Рассерженный и нетерпеливый, он угрожающей тенью маячил в дверях. У нее умерла мать, и на руках оказалась годовалая малышка, которую требовалось защищать, и не смотря на то, что Люси было всего четырнадцать и она боялась до смерти, она и виду Мэту не показала, что умирает со страху.