У нее нет послеоперационных шрамов, никаких особых примет, родимых пятен или татуировок, никаких изменений кожи на голове. Волосы собственного цвета, ногти короткие, без лака, никаких частиц под ними, кроме ила. Очень хорошие зубы. Одна-единственная пломба в левом коренном.
Никаких следов алкоголя или других химических веществ в крови. Никаких признаков инъекций. Хорошо поела в тот день: хлеб и молоко. Никаких изменений мозга. Никогда не была беременна. И, — он внезапно вздохнул и взглянул на Сейера. — И никогда бы не забеременела.
— Что? Почему нет?
— У нее была большая опухоль в левом яичнике, распространяющаяся на печень. Злокачественная.
Сейер уставился на Снурассона.
— Ты утверждаешь, что она была серьезно больна?
— Да. Ты утверждаешь, что не знал об этом?
— Ее родители об этом тоже не знали. — Сейер скептически покачал головой. — Иначе они бы сказали, разве не так? Возможно ли, чтобы она сама ничего не знала?
— Ты, само собой, должен выяснить, есть ли у нее лечащий врач и было ли ей об этом известно. Но она должна была чувствовать боль в матке, особенно во время менструаций. Она жестко тренировалась. Может быть, у нее было столько эндорфинов в организме, что она не знала. Но штука в том, что она была обречена. Я сомневаюсь, что ее можно было спасти. Рак печени — страшная вещь. — Он кивнул в сторону носилок, где под простыней проступали голова и ступни Анни. — Через несколько месяцев она все равно умерла бы.
Эта информация полностью выбила Сейера из колеи. Он минуту собирался с мыслями.
— Я должен рассказать им? Ее родителям?
— Ну уж это ты решай сам. Они спросят тебя, скорее всего, о результатах вскрытия.
— Они потеряют ее еще раз.
— Именно.
— Начнут обвинять себя в том, что ничего не знали.
— Вероятно.
— А что с ее одеждой?
— Насквозь мокрая и в иле, за исключением ветровки, которую я отослал тебе. Знаешь, на ней был пояс с медной пряжкой.
— Да?
— Большая пряжка в форме полумесяца. В лаборатории на ней обнаружили отпечатки пальцев. Два вида. Одни — отпечатки Анни.
Сейер закрыл глаза.
— А другие?
— К сожалению, они смазаны, пока не о чем говорить.
— Черт возьми! — пробормотал Сейер.
— Отпечаток достаточно ясный для того, чтобы исключить подозреваемых. У вас уже есть кто-нибудь на примете?
— А что с отпечатком сзади у нее на шее? Ты можешь сказать, он правша?
— Не могу. Но раз Анни была в такой хорошей форме, он в любом случае не слабак. Наверняка была драка. Странно, что так мало следов.
Сейер поднялся и вздохнул.
— Ну, теперь-то следы появились.
— Абсолютно никаких! Можешь посмотреть. Это искусство, и я работаю аккуратно.