Чтобы хоть немножко понять трагедию Лермонтова среди людей, надо перенести его в наш век, в наши дни и подумать, как бы поступили с ним друзья, женщины теперь, с живым, а не с памятником, как бы относились они к его злым остротам, обидам, оскорблениям и резким стихам. Да, общественные отношения сейчас другие, но не забудем, что природа человеческая все та же! Не только общество, но прежде всего люди сделали и Пушкина, и Лермонтова такими одинокими. Все это печально.
Гению все прощают поздние века. Все его жалеют, боготворят, готовы даже якобы пожертвовать собой. А современники забывают в суете человеческих тщеславий, распрей, выгод о том, что перед ними гений, слава Отечества. Так всегда было. Характер у Лермонтова был не из легких.
— Какие проблемы лермонтоведения вы считаете первоочередными?
— Составить летопись жизни М. Ю. Лермонтова на на фоне жизни России и мира.
— Какой тип изданий сочинений М. Ю. Лермонтова вы хотели бы видеть осуществленным?
— В книге П. В. Палиевского «Литература и теория» в статье о Пушкине есть замечательное пожелание об издании сочинений великого поэта. Оно мне так нравится, что я приведу его здесь.
«Хорошо бы, например, издать Пушкина так, чтобы полнее восстановилась его личность. Нисколько не посягая на другие издания, наоборот, расширяя их веером, отчего бы не добавить к ним еще одно: тип хронологический. Где было бы собрано не по жанрам, а по времени (по месяцам и, если нужно, по дням вместе) все, что Пушкин задумывал и, живя, писал».
— Вы о чем‑нибудь сожалеете, когда видите все те же четыре томика М. Ю. Лермонтова?
— Коне — ечно! И, например, о том, что потеряны черновики повести «Тамань». Оказывается, их было много! Д. П. Маковицкий пишет в «Яснополянских записках»: «Л. Н. (Толстой. — В. Л.) ценил «Тамань» по отделке. Лермонтов раз тридцать ее переделывал. Н. Федоров в Румянцевском музее показывал Л. Н — чу большую книгу черновиков «Тамани», а вся повесть страниц в десять…» Будь я лермонтоведом, я бы посвятил все время поискам этих черновиков. Нельзя смириться с этой потерей.