Сбоку сцены – кухня и маленький коридорчик. Собственно, здесь и будет разворачиваться действие. Потому, что в комнату хозяин Литвина так и не пригласил. Георгий вспомнил его оценивающий взгляд. И немедленный результат оценки: «Проходите на кухню. Оденьте тапочки… Сами понимаете, прислуги не держим».
Холл и кухня, как и комната, изнемогали от роскоши. Для гостя Минов, среди массивных стульев эпохи Карла Великого, выудил стерильно белую табуретку, роднившуюся с патриархами мебельного искусства своим неудобством.
– Нашли? – первое, что спросит со сцены Минов, как спросил он в жизни.
А Литвин ответит ему спокойно и бесстрастно. Пусть хоть на сцене будет легко справляться с хамским к себе отношением. Ответит он, что все еще впереди, а сейчас хотелось бы кое-то уточнить.
Минов удивленно поднимет брови и с осуждающей укоризной произнесет:
– Так жулики до сих пор гуляют на свободе? – и поправит витые шнуры на элегантной домашней куртке.
– Вам никто не угрожал? Нет ли у вac врагов, или, скажем, недоброжелателей?
– Хватает… Вам бы надо это знать, раз моим делом занимаетесь. Я дам, молодой человек, так отвечу – скажи мне, сколько у тебя врагов, а я тебе скажу, чего ты в жизни достиг. Но мои-то враги потрошить авто не будут. Мелко…
Речь у Минова солидная, но в ней проскакивают словечки, совершенно не подходящие к его респектабельной фигуре.
– Тогда кто? Как вы думаете, кто именно на вашу машину мог посягнуть?
– За эту работу вам деньги выписывают, – высокомерно заявил Минов, – Пусть у вас и голова болит. Не найдете – пожалуюсь. Прямо говорю. Я человек простой. Мне надо ущерб возвернуть.
Вот опять, – «возвернуть»!
– Мне хоть часть. Я ведь не все еще вписал. Чего мелочиться? Да и цены впопыхах занизил.
/Здесь актеру так надо сыграть, чтобы все поняли – такой и тряпку замасленную не забудет внести в список./
– Может, на работе кто проявлял нездоровый интерес? – спросит Литвин на сцене, как спросил он в жизни.
– На пенсии я, – гордо, как о правительственной награде сообщил Минов. – По инвалидности… Сердце не то. Пять лет уже…
И он постучал по столу крепкими мясистыми пальцами, которые, как и лицо «инвалида», были покрыты ровным южным загаром.
– Автомобиль вы купили год назад. С пенсионных накоплений?
– У жены наследство… Тетушка оставила, – с вызовом ответил пенсионер.
– А жена у вас, простите, кто?
– Директор. В магазине, – ответил Минов и, пресекая вопросы, возмутился. – Это что? Я под следствием? Вы мне деньги верните, как полагается. Я ведь и к вашему начальству пойду. Жаловаться…
И тут Литвин, что сидит на сцене, вспомнит, где встречался раньше с Миновым. На Центральном рынке, где тот… торговал ранней клубничкой.