— Пожалуй, — кивнула Мегги, не сводя глаз с Либби и точно зная, что эту ночь она провела с лордом Киппером. Трудно было ошибиться в значении этого счастливого взгляда, ауры полнейшего довольства, того внутреннего сияния, побуждавшего петь, улыбаться, сложить на коленях руки и не делать ничего, кроме как наслаждаться сладостным течением жизни. Все это она видела на собственном лице, когда утром смотрелась в зеркало. И не будь Уильям таким негодяем, вполне возможно, это выражение сохранилось бы до сих пор.
— Спасибо, тетя Либби, но я не слишком люблю миндаль. Либби перестала напевать и, неспешно поднявшись, одернула юбки.
— Что случилось, Мегги?
— Уильям.
— О Боже, мой драгоценный мальчик ранен? Кто-то посмел.,. О, не томи, Мегги, говори же!
— Нет, с вашим драгоценным мальчиком ничего не случилось. Однако он очень плохо поступил.
— Не просто плохо, а очень? Невозможно. Он само совершенство или почти совершенство. Так в чем же дело?!
— Давайте спустимся вниз, и пусть Томас сам вам скажет.
— Томас мужчина. И, как все мужчины, выражается грубо и безапелляционно. Поясни сама.
— Уильям, как выяснилось, соблазнил местную девушку, и теперь она беременна. Ее отец явился сюда в страшной ярости. Хотел убить Уильяма. Томас сказал ему, что все уладит. И он сдержит слово.
— И это все?!
Либби облегченно вздохнула и снова уселась.
— Томас может дать отцу денег, объяснить, что мальчики всегда останутся мальчиками, и все будет как нельзя лучше. Ты напугала меня, Мегги! Как тебе только не стыдно! Попроси миссис Блэк принести мне чаю. Заранее благодарю.
— Но, мэм…
— Иди с миром, Мегги.
Мегги ушла. Замок Пендрагон — до чего же таинственно звучит! До чего романтично! Как в готических романах. Словно если жить здесь, то древние воспоминания, а может, и искорка волшебства обязательно проникнут в твою душу. Наверное, эти стены не ожидали, что в них поселится столь странная компания, не желавшая ничего знать ни о тайне, ни о романтике, ни о волшебстве. Какой дух воцарится в замке после того, как эти люди уйдут?
Томас метался по конторе с несчастным видом. И похоже, разговаривал сам с собой.
— Тете Либби все равно, — сообщила с порога Мегги. — Она вообще не придала этому значения. Советует дать отцу денег, и на этом все.
Томас поднял глаза к небу и устало пробормотал:
— Почему это меня не удивляет?
И со вздохом взъерошил волосы, что вызвало улыбку на лице Мегги, несмотря на очередную неприятность.
— Полагаю, — задумчиво проговорила она, — ты мог бы приказать охолостить его. Как жеребца.
— Неплохая мысль. Кого попросить произвести операцию?