– Сколько до города? – спросил он, прыгая на месте, чтобы груз утрясся и сел как положено.
– Километров двадцать. Или меньше.
– Лучше бы «или меньше».
– Да так и есть, скорее всего.
– Слушай, – усомнился Рихард. – А ты откуда знаешь? Ты ж спал.
– Я сверху глянул, – Цицаркин тоже взвалил рюкзак на плечи. – Что у меня, глаз, что ли, нету?
Рихард без тени улыбки уставился в лицо напарнику.
– Вроде есть, – сообщил он. – Два.
Цицаркин сделал страшное лицо, и даже губу закусил:
– Как!? Только два?!
Рихард виновато развел руками:
– Два, Юра. Один, второй. И все.
– И все? Ну, тогда пошли, – безмятежно сказал Цицаркин и, задрав голову, поглядел на небо. – Ага, туда.
И они пошли. Туда. К Алзамаю. Точнее, к пригородной деревушке Шумилово. Два эколога, целый месяц проведшие в тайге, на дальних делянках.
Кому какое дело, что они вовсе не экологи, а разведчики Балтии, и что в тайге они всего несколько минут, только с тех пор, как прыгнули с махолета?
Экологи они. Экологи. И точка.
* * *
Одинокий хипарь-биостопщик торчал на обочине, словно некрашеный механический шлагбаум. Рука воздета, а сам в книжку уткнулся. Какая-нибудь очередная мантра-йога, небось.
Шурик притормозил; хипарь выглядел вполне безобидным. Одежда у него была драная, но чистая, шевелюра длинная и нечесаная, но опять же отмытая и пушистая. Ухоженный хипарь.
Ну и к лучшему. Шурик совсем остановился. Громадный «Енисей» утробно заурчал, замирая на обочине в нескольких метрах от хипаря. Шурик дотянулся и толкнул правую дверцу-надкрылок.
Хипарь, наконец оторвался от книжки и уставился на грузовик. Сначала на выпуклое лобовое стекло, потом на громадный фасетчатый глаз под фарой. И только после этого соблаговолил подойти к распахнутой дверце.
– Куда? – спросил Шурик в меру приветливо.
– Вперед, – хипарь пожал плечами.
– Я только до Алзамая, – предупредил Шурик. – Дальше не пойду.
– Годится.
– Ну, тогда садись…
Хипарь подхватил с обочины пыльный рюкзачок-шмотник и проворно вскарабкался по лесенке.
– Ну и монстр! – пробормотал он уважительно, осматривая кабину «Енисея». – Сколько ж он жрет?
– Да уж побольше легковушки, – благодушно хмыкнул Шурик. Он любил этого здоровенного полиморфа, его покладистый нрав, его силу и уверенность в себе и водителе.
Хипарь завозился, устраиваясь поудобнее.
– Дверь закрой… Посильнее, – попросил Шурик.
Надкрылок с хлопком встал на место и втянулся в маршевый паз. «Енисей» вновь заурчал, набирая скорость.
– Откуда бредешь? – поинтересовался Шурик.
– Из Питера…
– Ого! И все биостопом?
– Ага! – горделиво сказал хипарь. – Второй месяц.