— Лиззи Гиллеспи?! — Алисия прищурилась, глядя на сына. По выражению ее лица было видно, что даже произносить это имя ей было крайне неприятно. Брезгливо поджав губы, она повторила: — Лиззи Гиллеспи! Нет, Эндрю, не может быть!
— Может, мама, еще как может.
— И давно это... началось?
— Ты спрашиваешь, давно ли? Для меня — очень, когда только началась война. Ей тогда было всего шестнадцать.
— Ты что, действительно сделал ей предложение?
— Да, мама, сделал, и она согласилась.
— Разумеется, согласилась, — Алисия презрительно усмехнулась, — ведь не дура же она! А ты знаешь, между прочим, откуда она взялась?
— Да, мама, я знаю, откуда она взялась. Кто же здесь не знает этого? — Его голос стал резким. — Только эта женщина была ее мачехой, и Лиззи ушла от нее много лет назад. Ее вырастили и воспитали Фултоны.
— А кто, собственно, такой этот Фултон? — фыркнула Алисия — Всего лишь рабочий в нашем поместье! Нет, Эндрю, ты не можешь этого сделать. Я запрещаю, слышишь — запрещаю!
Эндрю с грустью посмотрел на мать, ничего другого он и не ожидал.
— Ты не можешь мне запретить, мама. Ты, кажется, забыла, что мне уже двадцать пять и что я служу на флоте с самого начала войны. Возможно, раньше я думал так же, как ты, но, оказавшись под Дюнкерком[2], полностью изменил свое мнение относительно всех этих классовых условностей.
Алисия с трудом перевела дух, ее лицо побледнело, тонкая шея напряглась, голос сделался каким-то сдавленным.
— Но отец! Он же будет...
— Да, я знаю, он будет в ярости, будет кричать, как обычно, даже скажет, что лишит меня наследства. Что ж, по крайней мере, я знаю, чего ожидать,
— Ты разбиваешь мне сердце, Эндрю, мне больно слышать от тебя эти слова.
— Разбиваю сердце? Чем же это, мама? Ведь ты не огорчилась бы, если б я сделал предложение Айрин Прингл? У этой толстой дурехи ни одной путной мысли в голове, но зато она — дочь самого богатого человека в округе. Тебя бы это обрадовало, верно? А как насчет Китти Бевик? Эта чокнутая и под венец на лошади поскачет — такая, знаете ли, любительница верховой езды. Но, когда умер ее папаша, она стала довольно состоятельной. Завидная партия, ты не находишь?
Несколько мгновений Алисия молчала, собираясь с мыслями, а потом произнесла:
— Да, Эндрю, я думаю, любая из них была бы лучшим выбором, даже без богатства или наследства.