– Нет еще, – отвечали Ивинен, – это ты его услал?
– Да, очень щедрый гость… Карл, вероятно, будет рад!
– А ты, Иоганн?
– Я получил все, что мне следовало, – наставительно отвечал он.
Более его не беспокоили расспросами: он и то уже разговорился больше, чем всегда. Все товарищи Ивенена знали, что он не скуп на слова только с хозяином, да и с наиболее щедрыми прибывающими туристами.
Ивинен несколько раз повторил в это утро свой вопрос о Карле. Он не беспокоился за него, но нельзя сказать, чтобы любопытство не мучило его. На его взгляд, с ночным гостем произошла необъяснимая, странная метаморфоза. Не мог же поздороветь и окрепнуть человек за два-три часа, проведенных над Иматрой. Бесспорно, красив этот уголок, производит он чарующее впечатление, но этого слишком мало, чтобы почти моментально восстанавливалось здоровье болезненных людей, а из расслабленных, еле передвигающих ноги они превращались бы в бодрых, веселых, настойчиво-жизнерадостных.
Озадаченный Ивинен только головой покачивал. Он и сам не находил ключа к загадке, а между тем он был налицо.
Наконец Ситонен вернулся. По его лицу, на котором так и расползалась довольная улыбка, Ивинен понял еще прежде, чем тот успел сказать ему хотя одно слово, что ночная поездка на Малую Иматру была более чем удачной для Карла.
– Отвез? – очутился около Карла Ивинен, раньше, чем тот успел соскочить с одноколки.
Карл утвердительно кивнул головой.
– Не заметил ли ты чего-нибудь? – последовал вопрос.
– О да, заметил! – отвечал Карл, подводя лошадь и экипаж под навес конюшенного сарая.
– Что заметил?
– Что нам совсем не следует заниматься политикой… Родина – великая мать, но когда эти русские так щедры, как никто в мире, то и великой матери-родине, и ее бедным сынам очень хорошо!
Ивинен досадливо махнул рукой.
– Я не о том тебя спрашиваю, Карл, – воскликнул он, – ты скажи мне, не заметил ли ты чего особенного в этом твоем пассажире, которого ты отвозил на Малую Иматру.
– Я заметил десять марок, потом еще пять марок, которые принадлежали русскому, отвезенному мною на Малую Иматру, а теперь стали моими. Скажи мне, Иоганн, были ли у тебя туристы, даже из соотечественников, более щедрые, чем этот русский господин?
Очевидно, ничего более нельзя было добиться от парня, восхищенного щедростью ночного гостя.
– Что делал твой пассажир, когда ты привез его на Малую Иматру? – переменил систему вопросов Ивинен.
– Он там любовался водопадом, когда его осветили лучи солнца.
– А потом?
– Потом он мне сказал: „Вот вам пять марок, приобретите на них себе всякого удовольствия. Отвезите меня на Вуоксениску на Сайменском озере, и возвращайтесь к себе домой, а я вернусь по железной дороге“.