На этико-политическом отделении Цветаев читал теорию и историю законов, Баузе — римское право, Брянцев — логику, метафизику и эмпирическую психологию. Шлецер преподавал элементы политики и политическую экономию, Рейнгард — практическую философию и этику, а также историю европейских государств (на немецком языке) и историю XVIII века (на французском языке). Особенно был загружен Буле: кроме разъяснения естественного права, критической метафизики и разбора философских систем Канта, Фихте и Шеллинга, он читал приватные лекции по теории и истории изящных искусств, по греческой и римской литературе.
Философское умонастроение, обширные познания и тесное знакомство по домашним урокам особенно привлекали молодых Чаадаевых к обычно читаемым на немецком языке лекциям Буле, который выделял Петра как одного из самых одаренных учеников. Надо полагать, что не без помощи Буле Петр Чаадаев уже на университетской скамье глубоко усвоил систему Канта и начальное творчество Шеллинга; критическое осмысление их философии займет впоследствии важное место в собственных построениях русского мыслителя.
Материал для своих будущих размышлений Петр Чаадаев получал и на занятиях кантианца Рейнгарда, того самого «ученого, но молчаливого немца», который при «надлежащем испытании» братьев Лыкошиных предсказал на примере разрушенной пирамиды миндального пирожного падение Наполеона и который вручал шпаги братьям Чаадаевым на торжественном заседании. Одна из лекций Рейнгарда, прочитанная по-французски, сохранилась среди бумаг Михаила Чаадаева. В ней лектор стремится определить предмет философии на сравнительном фоне других наук — физики, истории, антропологии, которые изучают соответственно свойства и отношения материальных тел, фактов и событий, ощущений, чувств и мыслей человека. При всей разнице между этими науками в них есть нечто общее — они основаны на опыте и имеют дело с наблюдаемыми объектами, подчиняющимися определенным законам. Однако, продолжал лектор, при исследовании и чисто физических явлений, и исторических процессов, и феноменов человеческой психики встают проблемы и возникают идеи, которые находятся вне наблюдений и опыта и, стало быть, выходят за пределы указанных отраслей знания. К таким идеям и проблемам относятся общая идея бытия и существования, вопросы, связанные с изучением природы человеческой души, свободы воли, высшей цели наших действий и т. п. Метафизические идеи и проблемы, истинность которых удостоверяется не ощущениями и экспериментами, а глубинными отвлеченными размышлениями и которые вместе с тем возвышают сердце и ум человека, и составляют предмет философии.