— Изменю. Ты же заказчик, у тебя право выбора. Долой желтые листья, да здравствуют нежные пастельные тона.
— Маленькая умница. Мы поедем ко мне в воскресенье?
— Я живу только ради этих воскресных вечеров, Ник. И давай договоримся: ты будешь отдыхать, а я — готовить диетические блюда по твоему заказу.
— Нет, я буду готовить, а ты — смотреть и запоминать. Пока я доверю тебе только заваривание лечебного чая.
— Знаешь что, Ник? Сейчас я уйду, но прежде я тебя поцелую. Прямо здесь, в твоем насквозь деловом кабинете, около незапертой двери. Плевать я хотела на Маршу, которая может войти в любой момент. А ты не посмеешь мне возражать. Твоему желчному пузырю это не повредит?
— Скорее пойдет на пользу.
Через две минуты Полин неуверенной походкой вышла из кабинета и направилась к себе. Проходя мимо стола толстушки секретарши, она остановилась и посмотрела на нее с рассеянной улыбкой.
— У меня идея, Марша. Пожалуй, я сейчас куплю диск, с третьим «Терминатором». Хочу узнать, как выглядит стальная женщина-киборг. А с другой стороны… Нет, я ничего не буду покупать. Лучше пересмотрю сегодня вечером классику — «Волшебника страны Оз». Кажется, Железного Дровосека играл Джек Хэйли, ты не помнишь?..
Не дожидаясь ответа, Полин еще раз улыбнулась Марше, застывшей в совершеннейшем недоумении, и покинула приемную.
* * *
За две недели до Рождества Полин вновь побывала в офисе Николаса — как она думала, в последний раз. Ее утвержденные рекламные проспекты уже отправились печататься; она заехала лишь забрать кое-какие вещи из своей комнатки и распроститься с Маршей. Полин хотела напоследок заглянуть и в кабинет Николаса, но у него опять шло совещание, и она так и не сумела еще раз увидеть длинный стол, за которым пережила столько самых разных чувств. Прощальный взгляд на огромные фотографии в приемной, против ожидания, не вызвал у нее особой печали, зато, приводя в порядок покидаемую каморку, она позволила себе ненадолго предаться душещипательным воспоминаниям и даже дважды шмыгнула носом.
Госпожа Метелица в этот вечер не скупилась, щедро рассыпая в черном воздухе полные пригоршни снежинок, наряжавших фонари в искрящиеся балетные пачки. Полин, погруженная в предпраздничные мысли, блаженно шагала по свежему скрипящему снегу и не сразу услышала писк телефона. Она чертыхнулась: плохо гнущимися пальцами, в новых кожаных перчатках трудно было нажимать на кнопки и так не хотелось подносить к теплому уху ледяную трубку.
— Алло…
— Привет. Оказывается, ты сегодня у нас побывала?
— Твой цербер Марша обо всем тебе докладывает?