— Анна, ты? — окликнули вдруг меня.
Оглянувшись, я увидела сеньору Кармен, под ручку с мужем идущую по направлению к дому.
— Кармен! Хуан! — обрадовалась я, бросаясь соседям навстречу. И замолчала, не зная, как и что сказать. Слишком много потрясений на сегодня. Слишком много…
— Девочка, что-то случилось? — поняла и без слов соседка. — Пойдем к нам! Расскажешь.
Я не стала возражать, потому что человеческое общение — это то, что мне сейчас было нужно.
Несмотря на эмоциональные потрясения, проспала я ночь очень крепко и без сновидений.
Страхи, которые в сумерках выросли до размеров великана, утром съежились и стали не больше воробья. Это ночь, рисуя тенями, создает монстров, которые дневным светом стираются, будто ластиком. Сейчас, думая о случившемся на фабрике, я не испытывала ужаса, напротив, мне даже было немного смешно. Я подтрунивала над собственной пугливостью. Ведь та фигура, что мне привидилась, скорее всего являлась игрой моего воображения. У страха глаза велики. Ну право, кто мог бы находиться в заброшенном здании? Никого там не было! Никого.
Мне стало жаль утерянного мобильного, но все же, пусть я и посмеивалась все утро над своим испугом, возвращаться на фабрику ради того, чтобы поискать там телефон, я не решалась. По-крайней мере, в одиночестве. Разве что попрошу о помощи старика Хуана. Мобильный мне был необходим: в нем остались многие контакты.
Вчера я не стала рассказывать соседям о своих приключениях, отговорившись тем, что немного заблудилась и потому разволновалась. Не знаю, поверили ли они мне или просто сделали вид, но эту тему больше не поднимали. Кармен пригласила меня составить им компанию за ужином, и я согласилась. Приготовленные на гриле свежие овощи (сладковатый сочный лук, зеленый и красный перец, цуккини и дольки картофеля) и свиные ребрышки оказались великолепны. А еще великолепней было ароматное вино, которое Хуан щедро подливал мне. И хоть я выпила два бокала, не почувствовала даже легкого опьянения. Мы говорили на отвлеченные темы, в основном рассказывали о своих семьях. Я — о родителях, Кармен — о своем сыне и внуке. В какой-то момент наш разговор коснулся поселка, и я, упомянув о том, что ходила на фотовыставку, поинтересовалась, не знакома ли Кармен с некой Пилар Морено Гомес — женщиной, подарившей библиотеке фотографию. Кармен задумалась, но потом сказала, что знакомых Пилар в этом поселке у нее нет.
— Кстати, ты спрашивала о доме! — воскликнула моя соседка, я разволновалась, предвкушая занимательный рассказ. — Много узнать мне не удалось, не обольщайся… — остудила она мой пыл, убирая со стола остатки ужина и выставляя печенье и шоколадные конфеты. Но потому, как блестели у нее глаза, стало понятно, что кое-что интересное она для меня приготовила.