— Да уж, готов биться об заклад, — проворчал доктор Уайт.
— Бедная девочка! Два дня фантомных болей — тут, конечно, мало радости, — лицо мистера Джорджа сочувственно вытянулось.
— И к тому же эта мать, — пробормотал доктор Уайт, листая принесённые миссис Дженкинс акты. — Действительно наказана, бедное дитя.
— Миссис Дженкинс, что там у мадам Россини с гардеробом Гвендолин?
— Она как раз только что… Я сейчас узнаю. — Миссис Дженкинс снова устремилась к двери.
Мистер Джордж энергично потёр руки.
— Ну что ж, можно начинать!
— Но вы же не станете подвергать её опасности? — сказала мама, обращаясь к мистеру Джорджу. — Вы будете держать её в стороне от этого дела?
— Разумеется, мы будем держать её в стороне, — ответил Гидеон.
— Мы сделаем всё, чтобы защитить Гвендолин, — заверил мистер Джордж.
— Мы не можем держать её в стороне, Грейс, — сказал мистер де Вильерс. — Она — часть этого дела. Тебе это должно было быть ясно с самого начала. До того, как ты затеяла эту дурацкую игру в прятки.
— Но благодаря вам девушка абсолютно не подготовлена и ничего не знает, — добавил доктор Уайт. — Что, естественно, неизмеримо усложняет нашу миссию. Но, возможно, это и входило в ваши намерения.
— В мои намерения входило защитить Гвендолин от опасности, — ответила мама.
— Я сам, один, уже довольно много сделал, — произнёс Гидеон. — И могу сам довести это дело до конца.
— Именно на это я и надеялась, — сказала мама.
«Я могу сам довести это дело до конца». Ну вообще! Я еле удержалась от смеха. Это прозвучало как фраза из какого-нибудь дурацкого боевика, где главный герой, меланхолично поигрывая мускулами, в одиночку спасает мир, расправляясь с боевым отрядом из двухсот ниндзя, с флотилией враждебных космических кораблей или же с целой деревней вооружённых до зубов бандитов.
— Мы посмотрим, для каких заданий она сможет подойти, — сказал мистер де Вильерс.
— У нас есть её кровь, — возразил Гидеон. — Больше ничего нам от неё не нужно. По мне, она может приходить сюда каждый день и элапсировать — и все будут довольны.
Как? Элапсировать? Это прозвучало как одно из тех словечек, которыми мистер Уитмен имел обыкновение забрасывать нас на уроках английского. «В принципе неплохой интерпретационный подход, Гордон, но в следующий раз немного более элаборированно, пожалуйста». Или он говорил «элапсированно»? Без разницы — и Гордон, и я, и остальной класс слышали это слово впервые. Кроме Шарлотты, разумеется.
Мистер Джордж заметил, что я сбита с толку.
— Под элапсированием понимается целевая выборка твоего лимита перемещений, для чего мы посредством хронографа отправляем тебя в прошлое на пару часов. Таким образом мы избегаем неконтролируемых прыжков. — Он повернулся к остальным. — Я уверен, что со временем Гвендолин ещё поразит нас всех своим потенциалом. Она…