– Кстати, – уточнила я у Лизы, – а по телевизору ты ауру видишь?
– Сейчас проверю. Нет, не вижу.
Между тем передача началась.
– Говорит пенсионерка, дитя войны Сидоренко Галина Викторовна. У меня очень маленькая пенсия, и почти вся уходит на квартплату и лекарства. Почему дети войны не приравнены к ветеранам войны? Почему нам так мало платят?
– Вам и этого много… совковые, – бодро заявил Сайко. – И когда вы наконец перемрете…?
Бес, возмущенно завопив, скатился с дивана на пол. Впрочем, содержание речи, надеюсь, было тут ни при чем. Просто мои подруги, словно по команде, поднялись, уставившись в телевизор. Я тоже смотрела во все глаза. В какой-то момент мне почудилось, что не только ведущая, но и сам Сайко ошеломлен своим ответом.
Тем временем уже звучал следующий звонок.
– Это звонит Павлова Олеся. Я недавно развелась с мужем, который пьет и избивает меня и маленькую дочку. Но мы продолжаем проживать все вместе в однокомнатной квартире. Что мне делать?
– А замуж-то хотелось…? Вот теперь…, терпи. Достало меня это… быдло со своими… вопросами! Все только и хотят урвать…! Что за… народ?
Картинка дрогнула и исчезла.
– Извините, передача отменяется по техническим причинам, – известила дикторша. – Предлагаем вашему вниманию документальный фильм «Морские глубины и их обитатели».
На экране появилась акула. Очень милая. По крайней мере матом не ругалась. Да и остальные обитатели морских глубин самым деликатным образом молчали.
– Да, – обрела, наконец, голос Женька, – хорош гусь! Ладно нас обложил по полной – свидетелей-то не было. Но по телевидению, на весь Петербург… во дает!
Я кивнула:
– Честно говоря, я даже немного зауважала его за смелость. Взять и решиться открыто высказать все, что думал. Он, похоже, не собирался, но что-то вдруг на него нашло. Неужели мы с тобой выбили из колеи?
– Хорошо бы, чтобы мы, – мстительно произнесла Женька. – Надеюсь, теперь его уволят. Я понимаю, между собой они в правительстве и не такое говорят, но открыто пока еще нельзя…
– Кто знает? – вздохнула я. – Все они повязаны. Боюсь, формально поругают, а на самом деле спустят дело на тормозах.
– Телевидение проследит, чтобы уволили! – довольно потерла руки подруга. – Мне даже легче стало. Кофе, что ли, выпить?
Я отправилась варить на всех кофе, а заодно наделала бутербродов с ветчиной и сыром. Еще открыла коробку шоколадных конфет. Ученики обычно дарят цветы и конфеты. Сегодня нам требуется – говорят, от шоколада вырабатываются эндорфины, гормоны радости.
Когда я притащила полный поднос вкусностей, девчонки заметно взбодрились. Мы принялись за еду.