— Опухоли нет, и, по-моему, все прекрасно заживает. Ты очень быстро поправляешься. Достаточно будет всего лишь легкой повязки.
Дождавшись, пока жена завяжет узелок, Берк с надеждой взглянул на нее.
Ариель улыбнулась:
— Все в порядке, — сказала она, совершенно не поняв его взгляда, — я помассирую тебе спину. Давай помогу перевернуться. Медленно, Берк, медленно.
Берк громко застонал. Когда Ариель спустила простыню до пояса, он почувствовал, как напряглась и набухла его мужская плоть в предчувствии прикосновения ее рук к телу. Но продолжал выжидать.
Наконец голосом, таким мягким, что он, казалось, мог намазать его на утренний тост, Ариель шепнула:
— Ты так прекрасен, Берк. И начала растирать ему спину. Он снова застонал от наслаждения.
— Вы настоящий гедонист, милорд, не так ли? — шутливо осведомилась она.
— Ты права, — блаженно промычал он.
— Я так беспокоилась о тебе. — Теперь ее пальцы не массировали, а ласкали его. — Я боялась, что ты умрешь, и мне придется это выносить. Я так рассердилась за то, что ты спас меня, потому что, если бы ты умер, это было бы просто несправедливо. Ты гораздо лучше меня и….
— О чем это ты толкуешь, черт возьми? Он ухитрился повернуться на бок.
— Ш-ш-ш, пожалуйста, лежи спокойно. Пожалуйста, Берк.
— Не смей повторять эти глупости! Никогда! Черт возьми, женщина, ты моя жена, и я люблю тебя больше всего на этом чертовом свете, включая себя. Понятно?!
Наступило полное и абсолютное молчание.
Ариель наклонилась и начала целовать его шею, продвигаясь все ниже, очень медленно, неторопливо и очень нежно.
— О Боже, — простонал он, сжимая кулаки, чувствуя, как ее руки стягивают простыню до колен. Прохладное дуновение коснулось кожи.
— Ариель, — с трудом выговорил он.
— Лежи спокойно.
И продолжала целовать его. Руки опережали губы, гладя ягодицы, легко пробегая по бедрам.
Его дыхание становилось все более прерывистым, тело напряглось и пульсировало, мышцы сжались, желудок словно завязался узлом. Ее ладони спустились ниже, по бедрам, тонкие пальцы скользнули между бедер, так что в мозгу Берка осталась и лихорадочно забилась одна мысль: скоро ли он рассыплется на сотни мельчайших осколков.
Она поцеловала его ягодицы, потом бедра:
— Ты так прекрасен, — услышал он ее шепот и почувствовал ее теплое дыхание на внутренней стороне бедра.
— Так отличаешься от меня. У меня вовсе нет всех этих волос, сам знаешь.
— Да, знаю. Ариель!
Ее пальцы снова очутились между его ног, и теперь она легко касалась его. Берк едва не взметнулся с постели, забыв о больном плече. Но тут Ариель, слегка отодвинувшись, отняла руку: