Рейвнсуорт Эбби.
Июнь 1814 года
Берку все еще было не по себе в своем доме. Он был восьмым графом Рейвнсуортом и абсолютным властелином здесь, каким два века назад считался во Франции Король-Солнце. Он нес ответственность за каждое создание, жившее и дышавшее в этом поместье, и на его плечах лежал долг произвести на свет наследника, которому перейдут титул и земли, когда Берк отправится к праотцам.
Берк оглядел Золотую гостиную, способную запугать и устрашить любого слабонервного человека своей вызывающей роскошью — позолоченными стульями с изогнутыми ножками, итальянскими мраморными барельефами и изящными филигранными инкрустациями, украшавшими столик-маркетри шестнадцатого века. Оставалось надеяться только, что эти ненадежные на вид древние стулья выдержат вес Берка. И, как ни удивительно, мебель оказалась достаточно крепкой. В детстве его редко пускали в эту любимую комнату матери, до сих пор, как ему объясняли, носившую ее отпечаток, в чем Берк сомневался. Почему-то в представлении Берка образ хрупкой, увядающей женщины плохо вязался с этой богато обставленной, кричащей комнатой.
Напротив Берка сидела невестка, поправляя пояс на платьице дочери.
— Они у тебя просто красавицы, Ленни, — заметил он. — Вижу, ты прекрасная мать.
Ленни горделиво оглядела девочек и громко хлопнула в ладоши. Миссис Мэк, няня Вирджи и Поппет, Взяла малышек за ручки и увела из гостиной. На пороге Поппет обернулась:
— Дядя Берк, ты придешь потом поиграть с нами?
— Конечно. Поппет. Не могу дождаться этой минуты. Что мы будем делать?
— Играть в войну, — объявила Вирджи. — Ты станешь нашим сержантом, и мы будем заряжать пушки и убьем всех лягушатников.
— Небо, — ошеломленно пробормотал Берк. — Никаких приглашений на чай? А куклы? Вы совсем про них забыли!
Девочки окинули его недовольными взглядами, и Ленни вздохнула:
— Меня не спрашивай, Берк. Не пойму, почему эти маленькие проказницы так кровожадны. С тех пор как умер Монроуз…
— Ничего, Ленни. Вижу, битва будет долгой и тяжелой.
Он махнул рукой племянницам, но не сказал больше — ничего, пока те не исчезли за дверью.
Ленни выбрала маленькое пирожное с глазурью и, поднося его к губам, спросила:
— Ты навсегда вернулся, Берк?
— Да, все кончено. Надеюсь, Наполеон нас больше не потревожит.
— Не представляю, почему Веллингтон просто не велел расстрелять его. Потратить столько денег, И все лишь для того, чтобы отправить его на этот остров… по-моему, это просто бессмысленно.