На заляпанной кровью футболке красовалась реклама дядиного магазина: «СНАРЯЖЕНИЕ ЭФРАИМА: всё для рафтинга, рыбалки, охоты и путешествий».
Что бы дядя Эф сказал на всё это?
Элли представила его серьёзное, закалённое невзгодами лицо, так похожее на лицо её отца в последние годы его жизни.
«Давай-ка, Элли, вперёд, ты должна сама позаботиться о себе. Никто не сделает этого за тебя».
Элизабет открыла шкаф и принялась отодвигать вещи отца — его шахтёрскую каску, слесарный инструмент, ремень с отвёртками и всякой всячиной. Папа всегда вкалывал не меньше, чем на трёх работах одновременно.
С комом в горле Элли взяла в руки свою любимую винтовку — двуствольный «Ремингтон» двенадцатого калибра. Патронов к ней не было, так что винтовка была не заряжена. Дядя Эф давно уже обнюхал все углы и забрал пули, все до последней… на случай, если демону придёт в голову позабавиться с дробовиком.
Знакомая тяжесть оружия в руках придала уверенности. Скоро всё закончится. И от этой мысли у Элизабет на душе странным образом потеплело.
Когда Элли шагнула в гостиную, мама бросилась ей навстречу.
— Прошу тебя, детка, может, попробуем тюрьму?
«Мне в любом случае конец».
Смертельная инъекция спустя какое-то время, или пуля в лоб прямо сейчас.
Элли предпочла бы сама выбирать, как ей умереть… Истечь кровью на белоснежном снегу своей любимой горы казалось предпочтительней.
— Нет, тюрьма не обсуждается. А тебе нужно думать о Джоше. О нашей семье, — Элли заставила себя улыбнуться. — Я люблю тебя, мама. Передай Джошу, что его я тоже любила. Ты же знаешь, я буду смотреть на вас с небес. Я буду присматривать за вами.
Мама взвыла, давясь рыданиями, но Элизабет настойчиво указала ей на спальню.
— Ты пойдёшь сейчас подальше вглубь дома и останешься там! Ты слышишь меня? Не выходи, пока они сами не придут за тобой, ни в коем случае не выходи, что бы ни случилось. Пообещай мне!
Женщина долго колебалась, но, в конце концов, кивнула.
Элли слегка подтолкнула её, и она поплелась еле волоча ноги в спальню. Когда дверь за ней мягко закрылась, девушка, чтобы не растерять храбрость, решительно повернула к выходу.
Зажав «Ремингтон» в руке, она потянулась за своим дешёвеньким пальто, но передумала.
«Не будь дурой. Всё равно не успеешь замёрзнуть».
«Ну, на счёт «три».
Элли сделала три глубоких вдоха. Мысли в голове метались, как сумасшедшие.
«Мне всего лишь девятнадцать… я слишком молода».
Раз.
«У меня нет выбора. Скоро от меня и так ничего не останется».
Два.
«Только представь, как приходишь в себя однажды и видишь маму и Джоша мёртвыми, с остекленевшими, безжизненными глазами».