Уже давно угомонились припозднившиеся туристы, уже сладко спящий в кресле аспирант видел десятый сон, как ночную тишину разорвал звонок:
– Кто это? – резко спросил в трубку Шарон.
– Только что кто-то залез в мой кабинет в музее, – раздался из динамика встревоженный голос де Северы. – Не волнуйтесь, практически все цело – мой сейф намертво вделан в стену, да и открыть его не так легко. Наверное, кто-то из местного хулиганья – грабителей вспугнул полицейский патруль.
– Ничего не пропало?
– Из стоящего – ничего. Пару моделей… Видно, хватали первое, что подвернется под руку. Жалко, пропал пергамент, который мы нашли в сундуке. Но волноваться не надо – я его скопировал. А кроме того, уже отметил на лоции место, где находится искомая точка. Лоцию они бы не захватили – это здоровенная книга, которую, к тому же, не так легко продать.
Вейцман проснулся. Услышанный разговор совершенно прогнал с него сонную одурь.
– Мне вся эта история не нравится. Надо завтра же провести раскопки в пещере, и отправиться по следам «Кровавого меча», пока ночные грабители не показали кому-нибудь пергамент.
– Ты думаешь, они понимают по-древнееврейски? – усмехнулся Шарон. – Ладно, иди в свой номер и ложись спать, завтра опять потребуется много сил.
Вейцман встал и, потягиваясь, подошел к столу. Склонился и внимательно прочел то, что переписал Шарон своим четким аккуратным почерком с пергамента:
– Слушай, я знаю, что здесь написано. Профессору Иделю можно и не звонить – я читал об этом у Шолема в «Основных течениях еврейской мистики». Это отрывок из книги Натана из Газы – «Трактат о крокодилах».
– О крокодилах в Южной Америке – неактуально, – усмехнулся Шарон. – Тогда уже – о кайманах.
– Это трактат, насколько можно верить Гершому Шолему, о силах нечистоты, держащих в плену душу Машиаха, – блеснул эрудицией Вейцман.
– Ой, оставь! – профессор с протяжным вздохом переполз со стула на кровать. – Я этого достаточно наслушался от наших хасидов в Израиле. Хоть здесь дай отдохнуть.
Договорив заплетающимся языком эту фразу, Шарон захрапел. За прошедший день он тоже порядочно утомился. А Вейцман, с которого сон уже слетел, сел на стул и еще раз перечитал переписанный аккуратным профессорским почерком отрывок о «большом крокодиле, лежащем между рек Египта».
Так и не поняв, что каббалистический текст мог делать в пиратском сундуке, он отправился спать.
Утром встать, казалось, было невозможно, глаза как будто склеились клеем «Момент».
– Ты спишь, как медведь зимой, – сказал аспиранту Шарон. Он выглядел бодрым и свежим (впрочем, и работать ему накануне пришлось меньше). – Быстро выезжаем на остров, де Севера уже ждет нас на улице.