Я натужно засмеялась. На этот раз губы меня не послушались, и смех остался внутри, так и не вырвавшись наружу. Он долго пузырился и клокотал в горле, а затем опустился ниже и осел где-то в области диафрагмы. На секунду мне даже стало щекотно, и я по привычке снова решила засмеяться, но, вспомнив, что теперь, в моём положении, это совсем неуместно, сдержалась.
– Кто они – ваши враги? – наконец решилась я и задала главный вопрос.
Ведь для их врагов я много значу. Странно, но мне о них ничего не известно. Как такое возможно?
– Те, кто счёл себя вправе повелевать всеми, в том числе и нами.
– А вам, конечно, это всё порядком надоело? Я права? Но почему бы тогда просто не взять и не выложить мне всю правду прямо сейчас, а? Зачем нужны все эти загадки? Или вам запретили? Те, кого вы ненавидите? Как малышам запрещают мороженое, – издевалась я, понимая, что буквально считанные мгновения остаются до того момента, как на мою голову падёт праведный гнев моих оппонентов.
– Сарказм… Ирония… Ты сильна в этом, раз так легко балансируешь между паникой и смехом? – Вопрос прозвучал вполне безобидно.
– Нет. Я не сильна. Зато у нас полно других, кто очень неплохо шутит. Юмористы. Их сейчас по всем каналам крутят.
– Тогда оставь свои попытки сопротивляться. Они ни к чему не приведут.
– Ну почему же? – Я мысленно потянулась, словно кошка на солнцепёке. – Ещё чуть-чуть, и вы примените ко мне фазу «необратимость». Может, я этого и добиваюсь? Может, мне жить надоело?!
Через мгновение я почувствовала, что в комнате стало ещё холоднее и откуда-то повеяло сыростью. Мои глаза по-прежнему были закрыты, а тело не слушалось. И, наконец, к этому неприятному состоянию прибавилось ещё одно: я поняла, что нахожусь в ловушке. Мне отсюда уже не выбраться. Свет померк, и пространство смыкается, плотно обхватив со всех сторон, словно я всё глубже и глубже проваливаюсь в зыбучий песок. Я ощутила, что пустота становится осязаемой, прессует, сжимает руки и ноги, сдавливает тисками голову. И вот уже совсем нечем дышать. Стало понятно: меня закопали заживо.
Неужели так и закончится моя жизнь?
– Ты ещё на что-то надеешься?
– Как ни странно, но да.
Воздуха оставалось на два вздоха. Я это знала точно и решила насладиться им, словно ценитель вин – глотком любимого коллекционного вина.
Вдохнула в первый раз. Неожиданная догадка пронзила разум.
– Постойте! Если это «необратимость», то сейчас всё точно завершится. Конец!
– Ты ошибаешься. Это – ещё не «необратимость». Кровь ещё можно остановить, если вытащить руки из горячей воды.