Они шагали втроём — Халик, Огульдженнет и Нурча — её давняя подруга. Это она в своё время, на свадьбе, вступилась за Огульдженнет, когда ту донимали злоязычные. Муж Нурчи тоже ушёл воевать и покамест не вернулся, хотя письма присылал.
Все трое перебрасывались малозначительными фразами. Потом Халик что-то приотстал, и Огульдженнет раза три обернулась, поглядела на парня. И вдруг поймала себя на том, что любовалась его походкой. Ей почему-то нравилась манера паренька размахивать руками.
— Знаешь, Нурча, — наклонилась Огульдженнет к подруге. — До чего Халик иногда бывает похож на Чопана… Гляжу и прямо наглядеться не могу!
Нурча звонко расхохоталась, и Халик, заинтересованный весельем женщин, ускорил шаги и догнал их, вопросительно глянул на обеих. Огульдженнет смутилась, покраснела. И вдруг сама не зная почему, сказала:
— Верно говорю, Халик. Ты мне очень напоминаешь моего Чопана.
— А я и есть чопан — пастух! — заулыбался парень, видимо, польщённый и тронутый её словами. — Сколько лет ходил с отарами. Всю науку чабанскую прошёл практике. Спроси хоть у Нурчи, если не веришь, сестрица…
— Да верю, верю! — с ласковой улыбкой подтвердила Огульдженнет.
Халик совсем повеселел, широким шагом двинулся вперёд, от радости напевая что-то. Видно было, что он всё-таки ещё несмышлёныш — приходит в восторг от всякого пустяка.
И как только он отошёл в сторону, Нурча взглянула на подругу лукавыми, смеющимися глазами.
— А знаешь, подруженька, мне сдаётся, по душе пришёлся тебе этот мордастенький парнишка!..
— Что ты в самом деле! — отмахнулась Огульдженнет.
— Брось таиться! И чего ещё глядеть? Вон сколько времени прошло, а от Чопана ни единой весточки… Если по сердцу джигит, так и выходила бы за него замуж…
— Что?! — Огульдженнет остановилась, будто вкопанная, с округлившимися от ужаса глазами. Потом вдруг сорвалась с места и бегом прочь от подруги. Та — за ней.
— Держи! — закричал издали Халик, принявший всё происходящее за игру.
— Погоди, подруженька! — вполголоса, скороговоркой умоляла Нурча. — Прости меня! Больше не буду…
— Прости, прости, — Огульдженнет остановилась. — Ну, хорошо… Только прошу тебя: никогда мне таких слов не говори больше.
— А чем Халик плохой парень? — опять лукаво сощурилась Нурча, но, увидев, каким серьёзным снова сделалось лицо у Огульдженнет, затараторила:
— Обиделась? Шуток не понимаешь? Ничего тебе сказать нельзя…
— Не шути так, подруженька! Халик для меня всё равно что младший брат… И если человек хоть чуточку нравится, почему нужно сразу выходить за него замуж? Считаешь, нет больше для меня надежды Чопана дождаться?