— Вот как... Что же ты мне посоветуешь?
— Ничего. Я вообще не даю советов.
— Но тебя больше устроит, если я не приду?
— Наоборот. Я беспокоюсь только из-за сестер.
— Мы были почти друзьями, — сказал затем Варнава, — но теперь в это даже не верится, ты теперь важным господином стал, а важные господа с такими, как мы, не знаются. Правда, Ольга, наверное, все еще надеется на что-то, она у нас простодушная и доверчивая, не то что Амалия, та порядком ожесточилась.
Топая ногами, чтобы согреться, они прошлись по кругу; К. кутался в свою накидку, стараясь запахнуть ее поплотнее. На Варнаве была теплая расшитая богатыми узорами куртка, она совершенно не подходила простому посыльному, каким был Варнава.
— По-моему, Фриде тоже не нравится, что я должен к вам идти, — сказал К.
— Фрида! — Варнава засмеялся. — Она говорит, я плохой посыльный. По всей Деревне разнесла. Давно ли ты стал слушать ее болтовню?
— А раньше не слушал?
— По-моему, ты вообще никого не слушал, — ответил Варнава задумчиво, — но мне не подобает судить об этом. Да я и не знаю наверняка. Ну, так что ты решил? — спросил он. — Хочешь, зайду за тобой попозже, или, — пожалуйста, могу проводить до нашего дома. Идти далековато, а если, как ты говоришь, ты все забыл, то, наверное, и дорогу сам найти не сумеешь.
К. подумал о предстоящих пустых, ничем не занятых часах. Можно вернуться на постоялый двор и отдохнуть в комнате наверху, если, конечно, его туда пустят. На постоялом дворе, наверное, сидят помощники, и хозяева тоже там, да еще крестьяне, которые опять начнут пялить на него глаза, да еще Фрида с ее нелепыми претензиями к нему, если он правильно все понял. А потом? Можно, конечно, поесть и поспать, но нельзя же все время только есть да спать.
— Пошли, — решил он, и Варнава согласился, облегченно вздохнув.
— Тогда, в первый раз, я чуть не всю дорогу тащил тебя. Ты был до смерти усталым. Но и сейчас ты выглядишь, пожалуй, ненамного лучше. — Он взял К. под руку и размашисто зашагал вперед, таща К. за собой. К., принявший решение скорее от скуки, а не потому, что действительно ждал чего-то от посещения этого семейства, безвольно поплелся за Варнавой. Этот парень — посыльный, вот и пускай ведет. Посыльные знают дороги, которыми ходят, и даже если в каком-то другом отношении им не стоит доверять, то по части путей и дорог на них можно положиться со спокойной душой.
Они шли по главной дороге, которая петляла, то поднимаясь в гору, то сбегая под уклон, потом свернули с нее, и как раз когда К. хотел остановиться и перевести дух перед настоящей долгой дорогой, Варнава неожиданно сказал: