– Все! – шипела она, давясь слюной. – Теперь тебе точно крышка!
– Иди в жопу!!!
Превозмогая дикую боль в закрученной руке, Корнилов перевернулся на спину. Луше пришлось изменить тактику. Руки ее сомкнулись на шее врага. Юрий не пытался отлепить пальцы от своего горла. Он смотрел на розовые цветки сакуры в волосах Луши. То, что доктор прописал.
Корнилов выдернул две спицы, развел руки в стороны и размаху воткнул их в виски Луши. Оба-на! Демон в женском обличье издал нечто среднее между рыком раненого зверя и кряканьем подстреленной утки.
Юрий невольно залюбовался сотворенным им произведением искусства. Нет, он не Джеймс Бонд, а Микеланджело Буаноротти. Впрочем, и великий скульптор эпохи Ренессанса вряд ли сотворил бы мадонну с цветками, торчавшими из головы и рожей, измазанной запекшейся кровью.
А Луша действительно вела себя, как статуя. Продолжала сидеть на Корнилове. Уже неподвижно. С широко раскрытыми, застывшими в удивлении глазами и чуть раздвинутыми губами, обнажавшими неестественно белые, керамические зубы.
Юрий толкнул изваяние в грудь. Луша завалилась набок. Корнилов встал.
Теперь точно все. Пипец, как любили говаривать гламурные дуры из высшего общества. Покойся с миром, сучка. Ты блистательно сыграла роль в своем последнем шоу. Внесите Оскар!
Схватив «калаш», Корнилов ринулся к двери. В коридоре неизвестно откуда взявшийся громила из внутренней охраны попытался преградить Юрию дорогу, но с таким успехом он мог бы таранить мчащийся на всех парах поезд. Корнилов, не останавливаясь, ударом ноги в живот свалил охранника на пол и побежал к выходу. Он уже переступил порог, когда сзади прогремел выстрел, раздался звон разбитого стекла, а пуля выбила кусок штукатурки в стене, всего в паре сантиметров от головы Юрия. Он нажал на курок сразу после того, как повернулся и сразу бросился на пол. Перед тем как упасть он успел заметить, что охранник в стеклянной будке оставался лежать в той же позе. Только вот кобура его была расстегнута. Кто-то, не испытывающий к Юрию нежных чувств, пробрался в будку. Корнилов никак не мог взять в толк, кем мог быть стрелок. Охранник Пирамиды, у которого нет собственного оружия? Сам Ахмаев? Хорошо бы.
Чтобы получить ответы на эти вопросы, надо было предпринять решительные действия. Корнилов вспомнил о ноже за голенищем сапога. Вытащил его, чуть приподнялся, чтобы быть готовым к стремительному броску и швырнул нож в стену. В будке моментально отреагировали на шум. Сразу два выстрела оставили углубления в стене. Корнилов рванул в будку, на бегу расчищая себе дорогу веером пуль. Сквозь стук крови в висках он услышал стон, а потом и увидел своего противника. Саркисыч сидел на полу, прижавшись спиной к пульту. На груди его расплывалось багровое пятно. Правая рука дергалась, тщетно пытаясь поднять пистолет.