В середине 1944 г. серийные машины выдавали не более 660 км/ч на высоте 6000 м. Впрочем, это укладывалось в допуск 3%, заложенный в технические условия на поставку самолета. Причем на большинстве высот Ла-7 оставался быстрее серийного Як-3 того же периода. Преимущество с использованием форсажа у земли было 33-58 км/ч, а на высоте 1900 м – 42-52 км/ч. Лучший истребитель Яковлева вырывался вперед на высотах 3800-4000 м и выигрывал до 12 км/ч, но выше 5000 м снова отставал и на шести километрах проигрывал уже 34 км/ч.
Новый «Лавочкин» оказался лучше Як-3 в установившемся вираже, замыкая круг на высоте 1000 м за 18-19 с, т.е. быстрее «Яка» на 2-3 с. Но на неустановившихся маневрах выигрывал легкий и менее инертный Як-3. Он отличался и лучшей управляемостью. Скороподъемность «Лавочкина» у земли была выше, чем у Як-3, примерно на 1,7 м/с, но на подходе к высоте 3 км преимущество переходило к «Яку» и до 5000 м составляло около 2 м/с. В итоге в наборе зачетных 5000 м «Лавочкин» уступал «Яковлеву» 6 с. Далее снова выигрывал Ла-7, но немного. Набор высоты за боевой разворот был примерно равным и составлял 1200 м.
В августе 1944 г. в НИИ ВВС поступил Ла-7 с максимальной скоростью лишь 640 км/ч, который уступал «среднестатистическому» Як-3 почти везде до высоты 5300 м. Но это было скорее исключение из правил. Например, серийный Ла-7 выпуска марта 1945 г. на контрольных испытаниях развил вполне приличную скорость 675 км/ч на высоте 6150 м.
На той же машине температура в кабине достигла+55° С, что, к сожалению, было делом обычным. В технических требованиях к самолету Ла-7 на 1945 г., утвержденных 25 октября 1944 г., был введен пункт, требовавший обеспечить температуру в кабине не выше +30° С при нуле за бортом. 25 марта 1945 г. закончились специальные испытания Ла-7 № 38102158 с улучшенной теплоизоляцией, герметизацией и вентиляцией кабины: температура была в норме, но концентрация ядовитой окиси углерода в кабине превышала предельно допустимую в 4 раза, обнаружены были и альдегиды – продукты термического разложения масла.
Контрольные испытания горьковского Ла-7 № 45212225 выявили источник образования СО: чадилаткань, которой поверх асбеста была оклеена трубка, подающая еще горячий выхлоп мотора в систему нейтрального газа. Летчики задыхались, глаза слезились, и несколько полетов пришлось даже прервать.
В мае 1945 г. на контрольные испытания поступил Ла-7 № 45213276, на котором были предприняты дополнительные меры по герметизации замоторного пространства, а вместо старой трехрожковой вентиляции был поставлен один воздухозаборник на нижней части центроплана перед входом маслорадиатора. Состав воздуха в кабине улучшился, но поднялась температура в мотоотсеке. Головки цилиндров грелись до 210" С, масло – до +70" С, а при +14° С за бортом жара в кабине доходила до +38°.