Число прислуги сократили, гости обслуживали себя сами по своему вкусу, но метрдотель объявлял названия блюд, которые ставил на скатерть:
— Волован из белого мяса птицы и под бешамелью!
— Блюдо «из бывших»: соус якобы святого Петра с каперсами!
— Филе из куропаток ломтиками!
— Пескари согласно местному рецепту: по-департаментски.
Барраса забавляла прожорливость Делормеля, смешила неловкость обвешанной ожерельями дамы, которая умудрилась, хихикая, вывалить свой волован себе на колени. И он говорил. О чем? О себе. Зачем? Чтобы произвести на мужчин впечатление воспоминаниями о своей дружбе с Мирабо, о злоключениях, связанных с Калиостро, и о том, как ему довелось содержать игорный притон. Чтобы очаровать женщин своими изумрудными глазами и певучим выговором, ибо у него, у этого виконта, были стать и блеск, а что до власти, он в ней любил только ее услады — бархат сидений, прозрачность дамских нарядов. В тот день он, похоже, расточал перлы своего красноречия только ради мадам Делормель, она же внимала ему, хлопая ресницами.
— Мне было чуть больше двадцати, и я сел на корабль, чтобы присоединиться к своему гарнизону, он стоял в Пондишери, которому угрожали англичане…
— Ох уж эти англичане! — вздохнул банкир.
— …но посреди Индийского океана наша посудина села на мель, и тут на нее обрушился ураган. Капитан был из Марселя, он громко сетовал и взывал к Господу, бедняга Бланшар, его молитвы были просто смехотворны. Между тем киль раздроблен, мачты трещат, наступает ночь, такая, что хоть глаз выколи… У нас на борту были две пассажирки, мадам Шевро и мадемуазель Гупиль, надобно заметить, очень красивые, я потому и запомнил их имена. Очень красивые, как уже было сказано, и по ночному времени в весьма коротких одеяниях. И вот они обе виснут на мне, а я в одной рубашке и кальсонах — вообразите картину!
— Могу себе представить, — тихонько обронила мадам Делормель.
— Ну, пришлось их нарядить в холщовые панталоны и моряцкие жилетки, и вот мы терпим кораблекрушение, нас выбрасывает на один из Мальдивских островов. Утром корабль на наших глазах идет ко дну. Так вот, мы там, на этом острове, провели целый месяц…
— Один с двумя женщинами? — уточнила мадам Делормель между двумя кусочками жареного пескаря.
— Один? Да, в конечном счете почти что так. Там еще было несколько уцелевших из экипажа.
— Ах, виконт, это совсем как в «Поле и Виргинии», — томно протянула одна из сотрапезниц.
— Вы так полагаете? Нам пришлось обороняться от аборигенов, пока нас не выручило судно из Шандернагора… Что там такое?