У Барта уже была подготовлена легенда. Он проезжал мимо аэродрома на велосипеде и вдруг заметил церковь и несколько коттеджей, которых раньше не было. Из любопытства он решил посмотреть их.
— Ну а зачем карта? Бинокль?
Бинокль ему дал приятель, живущий поблизости, к которому он приезжал (это было правдой: Барт действительно одолжил бинокль у кюре, жившего в соседней деревушке). Что же касается карты, так он нашел ее на скамейке на станции. На ней уже были какие-то пометки. Это-то и возбудило его интерес. В ходе часового допроса, сопровождавшегося побоями, Барт придерживался своей легенды. Наконец ему сказали, что объяснения его неубедительны и что его отправят в Мэзон-Лаффит для допроса в СД.
Ночь Барт провел в полицейском участке в Понтуазе. На рассвете, увидев, что его конвоиры спят, он поднялся и стал пробираться к двери. Барт перешагнул через двух спавших конвоиров, не разбудив их, но третий проснулся и задержал его.
В Мэзон-Лаффите Барта безжалостно истязали целый день. Сменявшие друг друга офицеры проявляли чудовищную жестокость: пощечины и удары сменялись избиением с помощью различных орудий пытки. Барт с отчаянной храбростью придерживался своей легенды: он нашел карту на станции и пометки на ней сделаны не им.
Барту дали бумагу и карандаш и приказали написать несколько предложений, которые продиктовал офицер, проводивший допрос. Поняв замысел немцев, Барт попытался изменить почерк, но так как он сильно ослаб, попытка его оказалась малоуспешной.
— Хорошо, — сказал немец. — Сейчас мы пошлем за экспертом по почерку. Он сразу скажет, врешь ты или нет.
Но эксперта найти не смогли. Он должен был прибыть, по-видимому, только на следующий день. Барту же сказали так: если будет установлено, что пометки на карте сделаны его рукой, его немедленно расстреляют как шпиона. Затем его отправили в Уиль, небольшой городок в предместье Парижа, и заперли в камере на ночь.
Камера находилась на четвертом этаже. До земли было метров пятнадцать. Высоко в стене виднелось прямоугольное оконце, затянутое проволочной сеткой. Проволока была сильно натянута на деревянную раму, привязанную также проволокой к костылям, вбитым в стену. В двери имелся обычный глазок, чтобы часовой мог осматривать камеру.
Мысль о побеге казалась безнадежной. И все же из головы Барта не выходила фраза, сказанная допрашивавшим: «Эксперт придет завтра». Барт был убежден, что эксперт сразу опознает его почерк, и если не удастся бежать, его ждет один конец — смерть.
Барт снова, в который уже раз, посмотрел на окно. Казалось, добраться до него невозможно, но все же какие-то шансы были. Часовой только что заглянул в глазок, и Барт услышал удаляющиеся шаги. Наверное, он услышит их и тогда, когда часовой будет возвращаться. Барт подумал, что он единственный арестованный на этом этаже, так что часовой вряд ли будет наведываться часто.