– В ноге колет? – обрадовался Афоня. – Очень хорошо! Теперь кровь оленью пей. Всю кружку, до дна.
Выпил в три приёма, даже не стошнило.
Голова опять закружилась, в ноге уже противно жужжала пила, плечо было холоднее льда, даже щека занемела от того холода, а лоб в поту – жарко…
Сколько спал после этого, Ник так и не понял. Наверное, долго: жар отступил, ногу перестало дёргать, правое плечо уже ощущалось настоящим, а не глыбой льда.
Пришёл в норму, даже аппетит проснулся неслабый, волчий.
Афоня, бережно поддерживая Ника под левую подмышку, помог выбраться из яранги.
Хорошо дышалось на свежем воздухе, полной грудью. Вокруг стойбища паслись облезлые северные олени, собаки ленивыми группками перебегали с места на место.
Голубое бездонное небо над головой, лёгкий ветерок, пахло чем-то свежим и влажным.
На обед разместились на крохотной, тщательно вытоптанной и поэтому твёрдой поляне, на старых оленьих шкурах, рядом с деревянным столбом, на котором было вырезано лицо какого-то местного божества.
Закусили жёлтым китовым салом, основное блюдо – моржовое мясо недавнего убоя, свежее, душистое, пахучее. Ник, подражая Афоне, держал зубами большой кусок мяса, отрезая в нужный момент острым ножом около самых губ. Маленькие кусочки парной моржатины прямо-таки таяли во рту.
– Мы моржей иногда у береговых чукчей покупаем, – рассказал Афоня, непрерывно чавкая. – Вернее, меняем на шкурки песцовые, на оленей, собак ездовых, на невест. Моржи – это хорошо. Вкусное мясо. Шкуры для яранг, ремни для хозяйства. Из бивней амулеты можно вырезать. Зимой меха не спасут от холода, только мясо моржовое. Много зимой моржатины есть надо, очень много…
Время от времени шаман бросал кусочки мяса: то «под ноги» неизвестному божеству, то собакам, которые сидели невдалеке, неотрывно глядя на Афоню. Изредка собаки протяжно поскуливали, словно сообщая хозяину о своём голоде. Псы были худющими, линялыми, с повисшими на боках разноцветными клочьями шерсти.
Ник подошёл к столбу-божку, вгляделся в вырезанное на стволе дерева строгое лицо.
Ба, знакомые всё лица! Это же Роман Аркадьевич Абрамович, собственной персоной, только хмурый очень, видимо – задумчивый…
– Откуда он у тебя? – спросил Ник, кивнув головой на тотем.
– Три Солнца назад нашёл, на берегу моря. Очень сильный бог. Хорошо, очень хорошо помогает. Только вот, – запечалился Афоня, – не знаю, как его имя.
– Я знаю. – Ник снова улёгся на оленьих шкурах. – Его зовут Абрамович.
– Хорошее имя, – обрадовался шаман. – Звучное, весёлое. Аб-ра-мо-вич… – тягуче произнёс, словно пробуя слово на вкус.