— Надеюсь, — призналась она. Она подошла к нему, он снова поставил бутылку в ведерко со льдом.
— У меня холодные руки.
— Мне все равно. — Она подняла лицо.
Он поцеловал ее, старательно избегая прикасаться к ее обнаженной коже холодными руками. На какое-то мгновенье это вызвало у нее раздражение. Настоящий Тру не обращался бы с ней так заботливо, всегда беспокоясь о том, как то или иное может повлиять на нее, как это будет выглядеть со стороны. На какое-то мгновенье это напомнило ей Брайана, и мысль эта взволновала ее. Не желала она, чтобы с ней обращались с такой осторожностью. Однажды она обвинила Тру в том, что он — не джентльмен, но теперь она знала, что не джентльмен ей нужен. Ее рука инстинктивно потянулась к ребрам, хранящим память о кулаках Чарльза. Но и не этакое. Она не была ни нежным цветочком, ни боксерской тренировочной грушей. Она была просто женщиной.
Она закрыла глаза, пытаясь раствориться в этом мгновении. Но почувствовала, что он сдерживает себя, сохраняя определенную дистанцию, словно боится о чем-то позабыть в пылу страсти.
Он отпустил ее и стал открывать шампанское. Она отошла к окну и стояла, глядя на контуры зданий Нью-Йорка, пока хлопок вылетевшей пробки не позвал ее назад.
— Выпьем за очередной удачный вечер, — сказал Тру, протягивая ей бокал. Их бокалы коснулись друг друга с хрустальным звоном.
— За нас обоих. Компании «Косметическая продукция Гизеллы Дюран» следовало бы платить тебе гонорар за всю эту бесплатную рекламу.
Он залпом осушил бокал, будто пил виски.
Она стояла в ожидании, даже не пригубив шампанское. Скоро должен был обрушиться какой-то удар.
Он налил себе еще шампанского.
— Сегодня ко мне в офис приходил Чарльз.
Сбылись самые худшие ее предположения.
— Речь шла о Сандре? Неужели он собирается разрешить Алекс снова увезти ее из страны? Это несправедливо, Тру! Ведь она и моя дочь!
— Разговор был не о Сандре.
Выражение его лица — такое торжественное, такое пугающее — остановило всплеск ее эмоций, словно повернули выключатель.
— Тогда о чем же? Не заставляй меня мучиться в догадках, Тру. Что бы это ни было, это беспокоило тебя весь вечер.
— Да, так оно и было. Может быть, тебе лучше присесть?
— Если он говорил с тобой не о Сандре, то о чем...
— О Брайане Ролингсе.
Тут она села. Внезапно.
— Это меняет что-нибудь в наших отношениях?
— Нет. Но, мне кажется, я получил ответ на загадку, которая давно беспокоила меня.
— Тебе хотелось бы узнать, как я могла изменить своему мужу? — Боль была такой острой, будто ее резали ножом. — Именно так, как изменяю ему сейчас.