На сей раз Чарльз с удовлетворением отметил, что секретарша сразу же предложила ему войти в кабинет. По крайней мере в этом он добился своего. Он был не менее важной персоной, чем герой войны, что бы там ни думала эта маленькая сучка.
Тру сидел в своем кресле, повернувшись к стеклянной стене. Чарльз услышал, как дверь за ним закрылась. Пора перестать церемониться, подумал он. Пусть герой войны узнает, что он не позволит ему помыкать собой.
— Что за важные дела заставили тебя пригласить меня сегодня утром? — брюзгливо спросил он.
Тру резко повернулся и взглянул на него.
— Я знаю, что ты сделал.
Алекс проснулась, услышав вопли горничной. Постель прогнулась под тяжестью мужского тела. Кто-то тряс ее за плечо.
— Проснись, Алекс, — кричал Чарльз.
Алекс села в постели, содрав с лица ночную маску.
— Все в порядке, — сказала она продолжавшей вопить горничной. Когда за него закрылась дверь, она повернулась к Чарльзу, сидящему на краю кровати, втянув голову в плечи. — Что случилось?
— Тру высылает меня из страны. Сегодня утром он вызвал меня к себе в офис. И о чем только думал отец? Он никогда ничего не понимал. Этот дом. На Риверсайд-Драйв. Я уже тогда знал, что он...
— Что сказал Тру?
— Если я хочу получать доход, то должен жить в Европе.
Алекс знала характер своего близнеца. Его бесполезно упрашивать. Она обняла Чарльза и притянула к себе.
— Все узнают, — хныкал он, как маленький мальчик. — Все узнают, что она изменяла мне с моим лучшим другом. Что у нее был ребенок от него. Все подумают, что я не мужчина.
— Тру не допустит, чтобы дошло до этого. Для него важна семья.
Чарльз вырвался из ее рук.
— Ты не видела, какое у него было лицо, когда он глядел на меня. Он меня ненавидит. Он считает меня трусом.
— Он ошибается, — сказала ему Алекс.
— Что я буду делать в Европе без тебя?
— Ты еще не уехал. Я что-нибудь придумаю.
Она почувствовала, как тело Чарльза расслабляется в ее руках.
— У тебя хватит силы для нас обоих, — сказал он. Конечно, он был прав.
* * *
— Ты знал, что я приду, — сказала Алекс своему близнецу.
Тру кивнул.
— А ты знаешь, что ко мне бесполезно обращаться с любыми просьбами относительно Чарльза.
— За что ты его так ненавидишь?
— Я не испытываю к нему ненависти.
— Тогда почему...
— Я его презираю. — Это было сказано без гнева, но тоном, не допускающим возражения.
— Надо мной ты не имеешь власти. Можешь контролировать доход Чарльза, но мне Невилл оставил вполне достаточное состояние.
— А мальчики?
— Мои сыновья? — она рассмеялась. — Ты слишком благороден, Тру. Ты никогда не опустишься до мести, которая причинила бы вред моим сыновьям. — По выражению, отразившемуся на его лице, она поняла, что правильно прочитала его мысли. — Зато я могу тебе причинить неприятности.