Он спокойно начинает работать, немного наблюдает, а потом находит людей, с которыми следует поговорить. Хеннинг хорошо их чует. Вскоре он уже плывет по реке слез, и его переполняет чувство, которому он удивляется.
Он начинает злиться. Он злится, потому что очень немногие из собравшихся здесь знают, что такое настоящее горе, знают, как больно терять человека, который тебе нравится, которого ты любишь, человека, ради спасения которого ты готов совершенно осознанно броситься под автобус. Он видит, что многие из присутствующих скорбят не по-настоящему, они преувеличивают, позируют, выражая признательность за предоставленную возможность продемонстрировать, что у них есть чувства. Но это не по-настоящему.
Он пытается избавиться от этого чувства, достает фотоаппарат и делает несколько снимков, подходит близко, снимает лица, глаза. Ему нравятся глаза. Зеркало души и все такое. Но ему нравятся глаза, потому что именно в них находится правда.
Он фотографирует алтарь, который друзья построили под большим деревом справа от входа. Три толстых ствола, стоящие очень близко друг к другу, срослись и стали похожи на гигантскую брокколи. Ветки склоняются вниз. Корни дерева скрыты под четырехугольными камнями.
Фотография Хенриэтте Хагерюп в рамке прислонена к одному из стволов. Она окружена цветами, открытками, соболезнованиями, свечками, подрагивающими на едва заметном ветру, залетевшем на улицу Фреденсборгвейен, фотографиями Хенриэтте вместе с однокурсниками, друзьями, на праздниках, на съемочной площадке, стоящей за камерой. Это горе. Сконцентрированное горе, хоть и не настоящее. Фото для первой полосы, вне всяких сомнений.
Он опускает фотоаппарат и думает, что Хенриэтте Хагерюп была потрясающе красивой женщиной. А может, еще ребенком. В ней было что-то невинное, белые кудряшки, не слишком длинные, сверкающая широкая улыбка, светлая кожа. Он видит очарование. И еще кое-что важнее, лучше. Ум. Он видит, что Хенриэтте Хагерюп была умной девочкой.
Кто же мог до такой степени на тебя разозлиться?
Он читает открытки.
Мы никогда не забудем тебя, Хенриэтте
Покойся с миром
Йоханне, Турид и Сюсанне
Скучаю по тебе, Хенри
Очень скучаю по тебе
Туре
Здесь находится пара десятков открыток и писем, повествующих о горе и тоске, все соболезнования сформулированы практически одинаково. Хеннинг безо всякого интереса рассматривает их, как вдруг у него во внутреннем кармане начинает вибрировать мобильный телефон. Он достает его и видит незнакомый номер. Несмотря на то что он находится на работе, Хеннинг решает ответить.