– «Стоп! Какой еще репертуар?» – озадаченно воскликнул я, подаваясь вперед и едва не выдергивая из шеи натянувшейся капельницей катетер – «Сколько я вообще… Какой сегодня день, а?!».
– «Четырнадцатый» – негромко проговорил Графит, успокаивающе обнимая меня за плечи и усаживая обратно в подушки – «Тринадцать дней мы тут сходили с ума от страха, что тебе не удастся выкарабкаться из этого состояния. Врачи в клинике копытами разводили от удивления, когда их самые мощные чары с трудом начинали оказывать на тебя хоть какое-нибудь действие. Все, что они могли – это поддерживать твою жизнь и понемногу исследовать тебя, но…».
– «Но – что?» – подозрительно спросил я, с трудом подавляя внезапную дрожь – «И причем тут «репертуар» какой-то?».
– «Но после того как сама Принцесса Луна использовала на тебе какие-то свои, лично приготовленные снадобья, твое состояние стабилизировалось. То есть, в себя ты так и не пришла, но зато стала петь песни, особенно – на рассвете. Или – ярком свету».
– «Ой-йеее…» – зажмурился я, крепко стукнув себя копытом по голове – «Так вот зачем нужна была эта маска… Ну, они были хотя бы не очень пошлые, а?».
– «О дааа, сначала, они произвели настоящий фурор» – осклабился Медоу, преувеличенно внимательно рассматривая один из булькавших в держателе флаконов[67] – «Две из них мы слышали, а еще парочка новых пошли на ура. Особенно о духе розы, знаешь ли. Многие пони даже специально приходили послушать, как ты будешь петь, едва ли не каждый день, что точно не радовало персонал. Но вскоре, твой репертуар поменялся на очень грустный, и на совсем непонятном языке, а когда ты стала рычать это непонятное «Вода-ан» и песенку про ночные кошмары – все поняли, что пора бы тебя уже куда-то сплавить».
– «О боги!» – пропищал я, спрятавшись под одеялом от нестерпимого стыда – «Надеюсь, я не успела напеть ничего более ужасного, чем эта колыбельная?».
– «Так это была колыбельная? С ума сойти!» – передернулся страж – «Но когда персонал клиники решил перевести тебя в изолятор для буйнопомешаных пони, мои ребята, стоявшие в тот день на часах возле твоей палаты, устроили бучу и даже хотели забрать тебя в наши казармы от этих богатых бездельников».
– «Дар-р-рмоеды!» – прорычал Графит, потрясая копытом в угрожающем непонятно кому жесте – «Им, видите ли, не нравится, что бедная кобылка попала в одну больницу со сливками общества! Они даже посмели обсуждать приказ Госпожи, а потом – потребовали убрать тебя из «их» стационара! Ну ничего, мы запомним, кто и как кланялся нашей повелительнице в трудное время…»