Зная этот недостаток, ставленники Чжан Фу-ина нарочно раздражали председателя, а когда у Го Цюань-хая от бешенства краснело лицо и слова не могли прорваться наружу, они накидывались на него с бранью:
— Гляди, как шею раздул! Ты змея, что ли? Кого пугать собрался?
— Твоя не берет, так ты, подлец, командовать над нами вздумал. Угнетатель какой нашелся!
— Теперь тебе не Маньчжоу-го. Кого ты запугать хочешь? Кто тебя боится? — кричали наперебой старосты.
Однажды возчик Сунь, расхрабрившись после бутылки водки, вступился было за Го Цюань-хая, но старосты бросились на него с кулаками:
— Кому нужна твоя брехня?! За кого ты себя считаешь, старый хрен?! Нос-то во все суешь, а понятия никакого! Место ли тебе здесь?
— Будешь еще разглагольствовать, мы посчитаемся с тобой.
Старик Сунь струсил.
— Да я ничего… — пошел он на попятную. — Ничего такого и не сказал… Если что сболтнул, так это по неразумию. Посчитайте, вроде как ветер дунул…
Больше уж он ни с кем не говорил ни о председателе Го, ни о том, как он совершал переворот, а если и открывал рот, то только для того, чтобы рассказать про медведя.
Го Цюань-хая, по существу, отстранили от дел крестьянского союза. И стал он «барабанной палочкой без барабана». И вот как-то раз у него произошла схватка с одним из старост, которой и воспользовался Чжан Фу-ин, решив разом все покончить. Он созвал совещание и поставил вопрос о поведении председателя. Старосты наперебой начали осуждать Го Цюань-хая. Одни утверждали, что он разложился и не может быть больше председателем, другие открыто заявляли:
— Мы все поддерживаем революционного председателя Чжана. Требуем, чтобы председатель Го убрался из крестьянского союза!
Третьи совсем обнаглели:
— Пусть отправляется домой ребят нянчить.
— Да он же еще не женат, откуда у него ребятам быть! — рассмеялся кто-то.
— Женат или не женат, это никого не касается. Чего с ним церемониться. Пусть убирается из крестьянского союза — и все!
Некоторые, притворяясь благожелателями, советовали:
— Председатель Го, ты очень устал от работы. Не лучше ли тебе посидеть дома и отдохнуть?
Начальник района Чжан Чжун был в это время, как обычно, занят, и когда ему сообщили о распрях в крестьянском союзе деревни Юаньмаотунь, он не стал в них разбираться:
— А вы спросите самих крестьян. Как они решат, пусть так и будет.
Шайка Чжан Фу-ина этого только и ждала. Чжан поднял на ноги всех своих родственников и прихвостней. Он нашел себе преданного друга в лице некоего Ли Гуй-юна, который уговорами и угрозами привлек на его сторону своих родных и знакомых. Шайка хорошо подготовилась, и несколько голосов, раздавшихся в пользу Го Цюань-хая на общем собрании крестьян, бесследно потонули в оглушительном реве заговорщиков: