Ли Гуй-юна за его помощь во время выборов Чжан Фу-ин назначил делопроизводителем крестьянского союза.
Ли Гуй-юн доводился племянником Ли Чжэнь-цзяну и совсем недавно вернулся в деревню.
При японцах он служил в отряде противовоздушной обороны. Ему было приказано строго следить, не появятся ли над территорией Маньчжоу-го советские самолеты, а при их появлении немедленно докладывать начальству. После пятнадцатого августа Ли Гуй-юн не жил в деревне Юаньмаотунь, а околачивался где-то поблизости, но чем он занимался, никто не знал. Когда в Маньчжурии началось движение, известное под названием «рубки больших деревьев и выкорчевывания корней»[23], он вновь очутился в деревне Юаньмаотунь и показал себя достойным соратником Чжан Фу-ина.
Эта тройка — Чжан Фу-ин, Тань Ши-юань и Ли Гуй-юн, связанная одной веревочкой, заправляла теперь всеми делами. Для виду они проповедовали борьбу с помещиками, а на деле расправлялись лишь с теми, кто не мог от них откупиться.
Старосты поддерживали эту тройку, а крестьянам трудно было во всем разобраться. Кулак Ли Чжэнь-цзян отделался тем, что его поругали на собрании, но взять у него ничего не взяли. У Лю Дэ-шаня, который был значительно беднее Ли Чжэнь-цзяна и числился середняком, наоборот, конфисковали всех лошадей. Обобрали и некоторых других мелких собственников. Но конфискованное имущество и зерно между бедняками не разделили. Тройка распродала все, а на вырученные деньги открыла кооперативную лавку, в которую навезли чулок, одеколона, пудры и мыла. Каков доход лавки, никто из крестьян не знал, при дележе прибыли каждому досталось всего лишь по пятидесяти бумажных долларов, то есть двухдневный заработок поденщика. Но себя тройка, разумеется, не обижала и на вырученные деньги весело проводила время. У дверей крестьянского союза ставили милиционера и устраивали попойки с песнями и плясками под граммофон.
Ли Гуй-юн с виду был совсем неказист, однако хитростью превосходил всех, кто окружал теперь нового председателя. Он умел выходить из воды сухим, всегда сваливая вину на Чжан Фу-ина, но в то же время умел и угодить ему.
Бывшему содержателю харчевни давно приглянулась жена некоего Яна, жившего у северных ворот. Так как она была малорослой, а на лице сохранились следы от оспы, за ней утвердилась кличка Рябая Крошка. С того времени, как Чжан Фу-ин стал председателем, Рябая Крошка зачастила в крестьянский союз. Они подолгу болтали вдвоем и нередко засиживались до полуночи. После организации в деревне Юаньмаотунь женского союза Ли Гуй-юн подстроил так, что Рябую Крошку выдвинули в председательницы.