— Ах ты, бесстыжая! Брось наговаривать на честного человека! — прикрикнул Бай Юй-шань. Он только сейчас понял, что стал жертвой сплетни. — Кто еще видал такую сумасшедшую бабу: орет ночью из-за всякой ерунды!
Он поднял кулак, думая устрашить этим Дасаоцзу, но та сама бросилась на него.
— Ты еще драться! Так убей меня! — визжала она. — Мой маленький Коу-цзы! Зачем ты меня покинул? Какая злосчастная судьба у твоей бедной матери! Горемычная я, горемычная!..
В этот момент в комнату вошел высокий человек, который схватил Бай Юй-шаня и почти вынес его во двор.
— Идем ко мне, — строго сказал он. — Зачем связался с ней? Только людям на потеху.
Этот великан был одним из самых близких друзей Бай Юй-шаня. Звали его Ли Чан-ю, то есть Ли Всегда Богатый. Такое странное имя он, никогда не имевший гроша за душой, сам себе придумал с единственной целью подразнить бога богатства, обошедшего его дом своими дарами. Однако с того часа, как он изобрел себе такой титул, дела у него пошли еще хуже. Нечего стало варить, нечего было надеть, нечем укрыться в морозные зимние ночи. Лет ему было около тридцати, и четырнадцать из них он отдал тяжелому ремеслу кузнеца. За огромный рост его прозвали долговязым и нередко спрашивали:
— Долговязый, ты полжизни стучишь молотом. Неужели еще жены себе не заработал?
— Кукурузы и той не могу заработать вдоволь. Какая женщина согласится со мной так мучиться! — отвечал Ли не то с грустью, не то с иронией.
Поздней осенью, за год до разгрома японцев, начальник Гун вызвал его к себе и назначил на принудительные работы.
Кузнец спорить не стал:
— Ладно, кто для казны пожалеет своих трудов?
Начальник Гун остался доволен таким скорым и прямым ответом.
— Ты человек, видно, понимающий, и долго разъяснять тебе не придется, — сказал он, разглядывая силача-великана.
— Понимающий, — подтвердил Всегда Богатый.
Начальник Гун велел поскорее собраться, чтобы наутро быть готовым к отъезду.
С вечера до глубокой ночи стучал молот в лачужке кузнеца, мешая спать соседям, а утром дверь оказалась запертой. Зарыв в землю наковальню, мехи, молот и посуду, Всегда Богатый сбежал.
Он прихватил с собой топор и мотыгу, вышел через южные ворота и, отойдя от деревни около двадцати ли, залез под стог гаоляна. Но длинные ноги, не уместившиеся в стоге, вскоре покрылись инеем. Продрогший кузнец вылез из своего убежища и огляделся.
Место ему понравилось, и он решил здесь обосноваться. Срубил несколько деревьев, насбирал соломы и в сосновом лесу построил себе жилье. Днем, опасаясь, что его могут найти, кузнец прятался в чаще, а вечером возвращался в свою хижину.